Вчера, когда мы с Катей вечером ожидали электричку на станции Лиелупе, неподалеку парень с девушкой обнимались. «Обнимались» – это не то слово; уж как их... ух, как им невтерпёж было... Катя-то внимания не обращала, серьёзно занятая собиранием снега со скамейки (да и чего такого? чай, девочка растёт в семье тоже не сильно аскетичной, к проявлениям чувств относится нормально), а я, хоть и отворачивался, но случайные взгляды бросал с удовольствием. Не знаю, как иным нравственным натурам, а мне проявления здорового полового инстинкта наблюдать приятно (именно здорового, а не какого-нибудь пьяно-прокуренного), и совсем не завидно – я ведь и сам был о-го-го, вон и подтверждение рядом носится, да и сейчас ещё у-гу-гу (бываю), и чувствовал я себя не столько подглядывающим, сколько стоящим на стрёме соучастником, а заодно и живым предзнаменованием – вот, мол, и у вас скоро такое подтверждение в мокрых варежках вокруг бегать будет; и будет, может совсем не так, как сегодня, но тоже хорошо. Пара в какой-то момент не стерпела совсем уж, и, спрыгнув со скамейки, исчезла в направлении тёмных лесных кустов. Не знаю, что они там на морозе успели сделать, так как через пять минут подошёл поезд и им пришлось выйти, пошатывающимся от любви, – да это и не важно, ни результат, ни подробности, одна попытка сама по себе уже дорогого стоит («Но за попытку – спасибо...» рок-опера «Юнона и Авось»).
Когда мы с Катей вышли на своей станции, эти двое тоже вышли и быстро прошагали мимо нас, держась за руки. Гляди-ка, а ведь кажется и меня знаками обложили со всех сторон...