Моим одноклассницам и
моим одноклассникам
посвящается.

Это было тогда, когда я был бессмертным.
Да, именно бессмертным.
Вы не ошиблись, и я не ошибся.
Бессмертным.
Думаете, таких не бывает?
Ошибаетесь.
Их много.
Они среди нас.

Как давно это было!
В десятом.

Я встретил её в коридоре.
Столкнулся. Так как сталкиваются машины, как сталкиваются поезда. Совершенно неожиданно, на полном ходу. Мгновенно - раз, и … то, что было до… становится неважным, далеким.
Она, Она, Она…
Она … такая необыкновенная.
Нереальная.
Потрясающая.
Словно и не шла мимо, а подпрыгивала, рассыпая смех и счастье.
Она.
Я сразу понял – это Она.
Моя первая любовь.
Её звали …
Да, разве так важно, как её звали.
Важно то, что в то самое мгновение, все сразу изменилось.
И все, все-все, что было
Все стало ради неё.
Для неё.
Все.
Я готов был делать все что угодно, лишь бы она обратила на меня внимание.
Лишь бы она сказала: - Вот это парень!
Был готов и делал.
Все, чтобы сказала….
Я дрался…,
но, черт возьми, не всегда был повод, не всегда с кем.
Залезал к ней по водосточной трубе, …
но, черт возьми, почему только третий этаж, да и после второго раза просто перестало быть … необычным.
Выпрыгивал из окна на спор …
- Спорим, выпрыгну из окна вон на ту березу?!
- Спорим.
... и прыгнул.
- Видишь, а ты не верил. А хочешь, еще раз выпрыгну. Спорим?!
- Зачем?
- Что зачем? Спорим или нет?!
- Нет, больше спорить не буду.
- Почему?
- Потому что.
Эх, - подумал тогда, - а я бы еще раз прыгнул.
Для неё.
Пусть не увидит,
возможно, ей расскажут.
…
Но, черт возьми, пришли бывшие выпускники.
Сидели с нами, смеялись, вспоминали.
- А помнишь, - начал один, - как нас здесь как-то закрыли.
- Да, - подхватил второй, - точно. Тогда как раз математика была. Ну, Вы же знаете Марью. У неё попробуй, прогуляй, потом с потрохами съест. Мало ни кому не покажется.
- Да, да – заливаясь смехом первый,- и мы с тобой по очереди вон на ту березу сигали. Только тогда она поменьше была.
- Да, да, пришли на урок рваные, ободранные, в кровоподтеках.
- Так мол и так, Марь Ивановна, выпрыгнули. А она, ха-ха-ха, только зыркнула и сухо: - Быстро на места. … Итак, тема нашего урока ….
Все смеялись…
и я смеялся,
смотрел на березу
и было мне немного грустно.
Больше я на эту березу не прыгал.

Но, черт возьми, если бы только береза. Сколько же я делал безумных, совершенно неоправданных поступков.
Для неё.
И пусть она не видела, и не могла их видеть.
Но, возможно ей расскажут.
Ради этого я был готов сделать ВСЕ.
Невозможного - не было.
… ведь я был бессмертным…
Я мог ВСЕ.
Любое безумство.

Она была прекрасна.
А я был бессмертным.

Я и сейчас помню её взгляд и её смех.

А еще помню, как она бежала на уроке физкультуры, и я смотрел на неё, такую прекрасную, такую восхитительную.
Она встретила мой взгляд и …
споткнулась,
упала.
Я бросился к ней.
На глазах её выступили слезы, ей было больно и неловко, она оттолкнула мою руку…
Отвернулась.

Так много времени прошло.
Но, будто это было вчера.
Вот только одно не могу вспомнить, целовались ли мы?
Наверное, целовались.
Откуда же я помню эти нереально мягкие губы?

***

- Вот, - показал он мне фотографию, - это ОНА.
- Да, красивая.
- Знаешь, как я её люблю. Я её очень люблю.
- Это хорошо.
- Ты так считаешь? – спросил, словно не веря.
- Да, уверен. … Она очень красивая. Такую можно любить. … По настоящему. … Сильно.
- Да-а-а, - протянул он, с нежной жадностью глядя на фото. Аккуратно заложил её за обложку военного билета. Аккуратно засунул во внутренний карман. К сердцу.
Помолчали.
– Знаешь, - продолжил он, - я готов ради неё на все. Я и сюда попросился ради неё. Чтобы она знала, что я настоящий парень.
И помолчав еще, сказал:
- Пацанам не показываю, они смеяться будут, подначивать. А как она целуется? А как она в … А я … я знаешь, … я её поцеловал один раз в щеку. … На проводах. Но ведь это не … Ну, в общем … Ну, ты меня понимаешь?
- Понимаю.
Я понимал его. Очень хорошо понимал.
Он был такой же, как я тогда.
Он был бессмертным.
Он и остался бессмертным.
Только и вскрикнул: - Мама.

Военный билет в крови.
И фотография за обложкой … в крови.

Не помню, как его звали.
Помню, он был … бессмертным.
Он и остался бессмертным.

***

Как давно это было.
Это было тогда, когда я был бессмертным.
Вы думаете, бессмертных не бывает?
Ошибаетесь.
Их много.
Они среди нас.

И я очень хочу, Господи, чтобы каждый из них,
без исключения
однажды сказал:
- Это было тогда, когда я был бессмертным.