Я об этом ни кому не говорил. Боялся, посчитают ненормальным. Ты знаешь, я ни когда не отличался верой. Ни в Бога, ни в дьявола, ни в инопланетян, ни в переселение душ, ни в коммунизм, ни во что. Да, в споры не вступал. Слушал спокойно, когда с пеной у рта доказывали сверхъестественное. Слушал и не верил. А теперь… Теперь, даже не знаю.
… Случилось это в реанимации, когда боль вдруг стала захлестывать, рвать на части. Помню, эту нечеловеческую боль, бледное, усталое лицо дежурного врача, суету медсестры, предложение обезболивание. Помню, хриплое “Нет”. … И пропасть. И … пятерых, именно пятерых парней. Цифру помню четко. Лица стерлись из памяти, но они были. Им плохо. Всем пятерым. Ужасно плохо. И я мечусь между ними, стараюсь помочь. Склоняясь, кричу: - Держаться парни, держаться. Кричу, но меня нет. Потому что я это они, все пятеро. И страх волной: - Как же им плохо! И … пустота. …
И потом вдруг
из неоткуда: - “Троим стало легче”.
Понимаешь?! Именно из неоткуда, именно так: - “Троим стало легче”.
И … облегчение. Нет, боль не ушла, но она стала измеримой. Троим стало легче.
И только потом рассеянный свет, чей то голос. Потом, только потом вопрос: - Где я? Попытка открыть глаза. И отчетливо слышу: - Моргнул. Он моргнул. …
Потом не мог вспомнить, как зовут врача, соседа, сестру. Страх. И облегчение: - Помню, помню, меня зовут Андрей. Помню, где родился, родителей, детство, как сюда попал.

И еще помню тех пятерых, которые были мной. Как метался между ними, кричал: - Держаться парни, держаться, держаться…
… и то из неоткуда: - Троим стало легче.

Помню, и не могу объяснить