Мама у меня мастерица, все время что-то вышивает, шьет или вяжет на спицах или крючком.
Но мне это никогда не было интересно.
Понятное дело мальчишка.
И вот никогда бы не подумал, что окончив институт, поработав, придется осваивать мастерство вязания крючком, да еще и основательно, добившись в этом деле определенного мастерства.

А началось все с той командировки.
- Андрей, тебе повезло, - одухотворенно вещал, расхаживая по кабинету Большой, - прямо скажу, очень повезло, сам был бы рад такой командировке. Две недели курорта в хорошей компании, в дружественной стране, юг, горы, солнце, уже не холодно, еще не жарко, а самое главное, - он склонился ко мне, заговорчески мигнул,- всех делов-то на пятнадцать минут. Задача простая, есть люди, которые что-то перевозят, что не понятно, но есть предположение что это руда содержащая наши элементы. Ну, ты понимаешь. Тебя интересует только груз, ни с чем другим ты не соприкасаешься. Почему Ты? Потому что можешь определить на глаз, что нужно брать. Все очень просто, посмотрел, выбрал, показал. Дальше не твое дело. Доставят сюда, проверим в лаборатории. Всего то. Вот знакомься.
- Швед, - прервал его, сидящий до этого крупный мужчина с короткими соломенными волосами. Стрижкой, встал, оказавшись на пол головы выше Большого. В мыслях я даже присвистнул. Большой был двух метровый. А этот просто гигант. Он протянул мне руку – совковую лопату.
Для рукопожатия мне вполне подходил указательный палец, но я всегда отличался крайней степенью безумия, вложил и …
Я корчился, плакал кричал от боли, клял себя последними словами … про себя,
Вслух, только скрипел зубами и предательски покраснел.
- Он нам подходит, - изрек Швед, - не боись, … крючком тебя вязать научим.
Больше он не сказал ни слова. Швед, как потом выяснилось, вообще говорил мало.
- Вот, вот видишь, - как-то нелепо суетился Большой – с таким не пропадешь. Я же говорил, у тебя будет отличная компания.
А я стоял и думал: - Рука сломана.
Других мыслей у меня не было, мне очень хотелось побыстрее сунуть руку под струю холодной воды. А Большой все говорил и говорил, слова его до меня просто не доходили и чтобы поскорее отделаться и кивал и дакал, дакал и кивал.

***

Я понимал, что к словам Большого относится нужно скептически, но даже не предполагал, что настолько.

С рукой оказалось не все так плохо, в остальном, вместо пассажирского авиалайнера с его комфортабельными креслами, нас ждал облезлый скрипящий кашляющий военный Ан с неудобными скамейками вдоль бортов. Выданная поношенная линялая не раз стиранная форма была хоть и в меру, но жутко непривычной.
Вместо гостиницы - палатка. Жутких холод по ночам, кратковременная жара днем, ветер и песок, песок, песок. Песок на зубах, в карманах, в сапогах, везде. Ну и горы.
Хорошая компания еще девять парней, после краткого кинутого Шведом: - Спец, - приняла меня с молчаливым пониманием и даже с некоторым почтением. Питание оказалось вполне приемлемым. Мы маялись, развлекались байками, едой да крепким чаем.
Жить было можно, только скучно.
Швед, куда-то уходил, приходил, бросал: - Ждем.
Мы ждали. Лично я - когда привезут груз, чтобы, как там говорил Большой, посмотреть , выбрать и показать. Всего то.

И тут я вспомнил, те Шведа не понятные слова: “…крючком вязать тебя научим”.
Вспомнил и спросил.
- Ну, что, - переглянулись, - пора.
Подсели поближе. И на полном серьезе:
- Ты видел, как вяжут крючком?
- Ну?
- Не ну, а так, крючком подцепляют ниточку, вытаскивают, продевают, нанизывают и дальше повторяют тоже. Так вот, нас десять, с тобой одиннадцать, их человек семьдесят, а то и больше. Нет, мы их не боимся и так положить всех можем, но работаем по принципу вязания крючком, по ниточке. Так чтобы сами по очереди за крючком полезли в петлю …. Они мне стали рассказывать, что называется, в деталях…
Детали мне как-то не понравились.
Стало грустно.
- Блин, парни, - не выдержал я, - но это же, это же … называется … «ловля на живца»?!
Указательный палец, ткнул меня в грудь, дыхание перехватило.
- Нет, на живца, это когда червяк. Червяка не жалко. У нас крючок. Крючок – это единая и неделимая, самая важная часть стального механизма. … И еще, вот, что мы тебе скажем, Швед еще ни кого не оставлял там, а потери у нас были только по глупости. Понял.
Понял, - кивнул я, пытался поймать ртом воздух.

Через две недели, я улетал с образцами, парни провожая, обнимали меня по очереди.
Последний был Швед, он легонько сгреб меня, мягко похлопав по спине, сказал парням:
- Мастер вязания крючком.
В подтверждение парни закивали.

***

- Ну, молодец, - радовался Большой, - загорел, посвежел, завидую я тебе. Отдал образцы в лабораторию. Наверное, еще нужно будет слетать пару раз. Ты как? Вот и хорошо, молчание знак согласия.
Он говорил и говорил, злость моя и первое грубое желание постепенно уходили.
- Я тебе премию выписал, тридцать рублей, - продолжал он, - жену порадуешь … Ну и отгулы естественно за субботы и воскресения, только ты их сейчас не бери, ладно, работать не кому.
И остановившись, посмотрев на меня, будто извиняясь, с хрипотцой и легким заиканием спросил:
- К- как там?
- Освоил, - ответил я так, как ответил бы Швед.
- Что освоил?
- Мастерство вязания крючком.