Мною сильно любимый писатель, Иштван Рат-Вег (венгр, отсюда и странное фамилие) однажды написал шедевральную книгу "История Человеческой Глупости". Жаль, не жив он сейчас. Уверен, поглядев окрест, он растерялся бы от того количества информации, которую ему бы следовало присовокупить к своему эпохальному труду.
Скажу сразу – я не люблю Ницше. Причин много, не последняя – это фанатичная любовь к нему среди задротов. Почему-то каждый представитель этого племени для оправдания своих дурацких, нелогичных и больных поступков поднимает на флаг именно этого Германца. "Как говорил Заратустра" просто нашпиговано мыслями, их концентрат там – больше 5 в одном предложении (!!!), но усваивается задротами только одна – "Живи с опасностью, умри со славой". Ну, полторы – еще "Все что не убивает меня, делает меня сильнее" (особенно сильными нас делают растворимые соки, бабочки-капустницы и покемоны – контекст цитаты в расчет, понятно, не берется). Почему его любят задроты? Потому что видят в тексте недостижимый идеал – Белокурую Бестию, которой нипочем ни правила, ни устои, ни обычаи. Она презирает общество и навязывает ему свою волю, а общество терпит и поклоняется. В общем – мечта подростка в действии. Каждому хочется походить, поэтому подростки старательно тренируют арийский взгляд и преодолевают "опасности" и презирают "общество". Для того, чтобы презирать было сподручнее, они сбиваются в стаи, как полагаются вечному антиподу Бестии – Ресентименту, и с гордостью несут свои комплексы в массы. (кстати, к чему приводит такое поведение, превосходно описал Федор Михайлович Достоевский – см. практически любой из его романов)
Штука в том, что вряд ли кто-то ошибался в своих трудах больше, чем этот философ (разве только Фукуяма, со своим "Концом цивилизации"). Деление на слабого и сильного убого уже тем, что если слабого описать можно легко и вполне достоверно (и Ресентимент представляет собой страшно реалистичное и отвратительное зрелище), то с сильным наступают проблемы. У Бестии нет рефлексии – на любую обиду она сразу даст в рыло. Стратегия может стать самоубийственной, но Бестию это не заботит (и не должно – умирать он не боится). Однако тут и есть тот catch, который Ницше упустил. Жизненная стратегия Бестии идет вразрез с обществом – его правилами и устоями. А следовательно, он получит противодействие. И чем дальше, тем больше. С каждым следующим действием отпор кучи Ресентиментов будет нарастать, ибо будет увеличиваться куча. Что ставит вопрос, а не легче ли было достигнуть цели другим способом? И глубже, в какой момент ходьба наперекор толпе превращается из естественного свойства в смысл существования?
Это чертовски важный вопрос. В какой точке Бестия превращается из альтернативы стае Ресентиментов в раба этой стаи? А ведь все этим кончится – не может не. Ибо высадите человека на необитаемый остров и каждый будет вести себя одинаково – охотиться, рыбачить и дом строить, вне зависимости от того, где он был раньше и кем он был. Следовательно, вся центральное противопоставление – всего лишь модель отношения человека и общества. Более того, такая модель ложна по своей сути – если брать ее не в какой-то момент (Герой Бестия над толпой), а в динамике. К чему приводит логика Бестии можно вполне убедиться на двух полярных примерах – Раскольникова у Достоевского (полный и точный антитезис Ницше) и Прирожденных Убийц у Тарантино. Во втором случае, Ресентимент будет орать "давай, презирай нас, мы это любим", а сам жрать попкорн и смотреть на шоу. Собственной-то цели существования у Бестии нет (и быть не может, исходя из ее сути), поэтому общество Ресентиментов быстренько ее Бестии подгонит. И превратится бедняга в такого же Ресентимента. Только фрикового.
Все это безусловно, если только предположить, что само деление верно. Ирония современного постмодернистского общества, с толстым симулякром на груди футболки, не в том, что Белокурые Бестии вымерли. Нет, им просто сделали кастрацию. Развитие убедительно доказало, что Ницше – лох.
Что не мешает задротам в него верить. Ну на то они и задроты.