Забегая вперед, выкладываю еще одно сновидение из «Цикла сновидений» дневника Дагона ( роман «Маленький домик на краю вселенной» ). Надеюсь, читатели простят мне мою несвоевременность.

Огромная просьба сообщать о всех найденных синтаксических и орфографических ошибках. Текст еще сырой.

P. S. Перечитал то, что написал.

Бредятина! Точнее задумка хорошая, а вот читателю она будет совсем непонятна. Скорее всего, читатель увидит в основе сновидения эротику и подумает, что этот отрывок должен будоражить человеческое либидо. А текст слаб для этого. Не будоражит он ничего, потому что был написан не с этой целью.

Фу! Дамский роман, да и только. Поплюйтесь вместе со мной, друзья мои.

Итак…

Сновидение второе

            Зеленый туман.

            Перед глазами лишь зеленый туман.

            Я лежу или стою. Не знаю. Вокруг зеленая пустота.

            Все же, наверное, стою…

            Туман начинает приобретать очертания, становясь чем-то до боли знакомым.

            Некая сила подхватывает меня и ставит на ноги.

            На ноги? Значит, я все-таки лежал. Или сидел…

            Зеленый туман, наконец, принял форму. Это уже не туман.

            Трава. Мягкая зеленая травка колышется под свежим дыханием тихого летнего ветра. Я на поляне. Вокруг пятачка земли, покрытого одеялом из травы и фиолетовых цветов, возвышаются могучие сосны и кедры.

            Я один.

            Был…

Передо мной возникает ОНА. Жительница леса. Нимфа.

            Она обнажена. Через мгновение я понимаю, что и сам стою без одежды. Черные как ночь глаза Жительницы  леса устремляются на меня, и в них читается желание.

Нимфа идет ко мне, нежно ступая по траве. Упругая грудь с желанными сосками, медленно поднимается в такт дыханию.

Несколько мгновений и она рядом. Проводит рукой по моей щеке, слегка касаясь кожи. Когда рука оказывается рядом с моими губами, я целую ее. Нимфа вздрагивает как от укуса. Целую еще раз. Она снова вздрагивает. Ее рука отстраняется от моей щеки. Нимфа закрывает глаза, и я вижу, как сильно напряжено ее тело. Я наклоняюсь и нежно целую коричневый сосок правой груди. В ответ тихий стон…

Я исчезаю. Нет, я таю, растворяюсь в вихре образов, которые то являются, тот, так же как и я, растворяются в сладостном круговороте страсти.

Приятная тяжесть женской груди в ладони.

Боже, какая же она мягкая!

…Мне страшно.

            Мне очень страшно, но я запрещаю себе плакать. Бешено стучит сердце и, кажется, вот-вот вырвется из груди. Накрываюсь с головой, но страх настигает меня и там. Главное не открывать глаза. Главное…

            Вокруг кошмарные чудовища. Они везде: под диваном, под креслами, за шторой и в темном углу возле двери. Одно из них дышит зловонием над моей кроватью.

            Главное не открывать глаза.

            Кто-то тихо стучит в окно, что-то нетерпеливо скребется под письменным столом.

            Я не выдержу этого кошмара. Боженька, милостивый, добренький Боженька, помоги мне и защити меня. Я шепчу молитву, которой научила меня бабушка, но это не помогает. Чудовища будто смеются надо мной. Закрытыми глазами я вижу, как они скалятся в темноте.

            Все. Больше не могу.

            Осторожно приподнимаю одеяло. Аккуратно ступаю на пол и, не открывая глаз, иду в комнату родителей.

            Страшно. Очень.

            Нащупываю дверную ручку и выхожу в коридор.

            Чья-то холодная рука хватает меня за лодыжку. Испуг отзывается ударом ножа в сердце. Отчаянный рывок и я на свободе. Быстро преодолеваю расстояние, отделяющее меня до двери в комнату родителей.

Она открыта! Слава Богу!

- Мама, - в тишине ночи слышится испуганный шепот ребенка. – Мам. Мама.

- Что сыночка? – женский голос в ответ.

- Можно я буду спать с вами?

- Ты опять не можешь уснуть?

- Да. Мне… - я боюсь продолжить. Если отец услышит, что мне страшно, он будет ругать меня. – Можно я буду спать с вами?

- Чего ты хочешь? – недовольный мужской голос.

- Никита хочет спать с нами, - вступается мама.

Никита? Кто это? Наверное, Никита это я.

- Пусть ложится в свою кровать?

- Мне страшно, - еле слышно произношу я.

- Что? – папа раздражен. – Тебе страшно? А ну, живо в свою комнату. Здесь ты спать не будешь.

- Будет, – решительный женский голос. – Ложись рядом со мной, сынок.

- Как хотите, - сдается папа. – Но только молча и без лишних звуков. Я очень устал на работе и хочу спать.

Я ложусь в кровать и прижимаюсь к маме. Ее ровное дыхание действует успокаивающе.

В моей комнате скребутся и рычат чудовища, а мне не страшно. Я засыпаю…

Опускаюсь к желанному треугольнику волос внизу живота. Нимфа нетерпеливо прижимает мою голову к себе, и поцелуями я открываю себе дорогу в земной рай.

…Я поднимаюсь вверх. Не знаю, сколько прошло времени с тех пор, как я оказался у  подножия горы – моей мечты, моей страсти, моей цели. Я потерял счет времени. С тех пор как я начал свое восхождение прошло несколько дней.

А может несколько недель.

Или месяцев…

Какая разница! Время для меня теперь не имеет значения. Я оставил мысли о нем в тот день, когда порвал все связывающее меня с миром.  В тот день, когда я вычеркнул из своей жизни жену, друзей и родителей. В тот день, когда я отрекся от всего ради своей мечты. Мои близкие знали, что я не вернусь. Знали, что восхождение к моей мечте, к моей идее будет также моим последним восхождением.

Восхождением к смерти.

«Жди меня. Я не вернусь» - сказал поэт.

Ждите меня.

Ждите.

Я не вернусь.

В памяти всплыла сцена прощания.

Я и жена. В меня впивается ее умоляющий взгляд. Я сопротивляюсь.

Моя жена хотела, чтобы я остался. Она не была Нарциссом, который напутствует Гольдмунду следовать за желаниями своего сердца, тем самым теряя друга – единственного близкого человека.

Она не была Нарциссом.

А я был Гольдмундом.

Был…

Как только жена узнала о моем намерении, она закатила скандал. Ругала меня на чем свет стоит, говорила, что я эгоист, думаю только о себе и своих мечтах. Я понимал ее, и чуть было не бросил свою затею. Но я также знал, что не смогу остаться прежним, не смогу уважать себя и любить все близкое мне, если теперь откажусь от своей мечты, от своего восхождения. Я понимал, что мне лучше встретить смерть рядом со своей идеей, чем остаться здесь, превратившись в живого мертвеца. Да, именно в живого мертвеца. Я чувствовал, как постепенно умирает мое голодное сердце. Теперь я знаю, чего жаждало оно.

Знаю.

            Раньше я заблуждался, думая, что любовь и семейное счастье может напитать мое сердце. Не понимая себя, я жил иллюзиями. Я искал удовлетворение от жизни, но не находил его. Иногда мне казалось, что вот оно рядом, остается только взять его. Но когда я брал его, оно словно льдинка таяло у меня в руках, и я оставался ни с чем. Но теперь, с каждым преодоленным уступом я становлюсь более сытым. Каждый день, проведенный в горах, наполняет мою жизнь смыслом… 

            …На прощание я обнял жену. Она прижалась ко мне, и я почувствовал, как сильно бьется ее сердце. Целуя ее губы и щеки, я обещал вернуться. Шептал на ушко, что люблю ее. Она не хотела отпускать меня, но моя мечта звала мое голодное сердце, обещая сытость и духовное  удовлетворение…

            Я разжал руки любимой, она не сопротивлялась, только умоляюще впилась своими глазами в мои. По щеке медленно скатывалась слеза, готовясь вот-вот упасть. Я отвернулся, чтобы не видеть этого взгляда. Было очень больно. С минуту простояв спиной к этому жалобному призыву, я собрался с силами, накинул куртку и вышел.

            Я быстро бежал вниз по лестнице, потом по знакомым до боли улицам, до тех пор, пока мой дом не скрылся в пелене утреннего тумана. Я боялся передумать. Внутренний голос отчитывал меня, приказывал вернуться. Мысль, что я совершаю ошибку, стучала дикой болью у меня в голове. Я попытался сокрушить это препятствие.

И у меня получилось.

С каждым новым шагом, удаляющим меня от дома, от жены, от друзей – от всего, что связывало меня с этой жизнью, я становился свободнее.

Как же это замечательно – просто шагать!

Протестующий внутренний голос затихал. На душе становилось легче. До этого момента я чувствовал себя узником в мире цивилизации, в мире законов и правил, в мире лжи и лицемерия. Теперь же я ушел от всего этого. Ушел, ни с кем не попрощавшись.

Ни с кем, кроме жены.

Я остановился, сделал глубокий вдох, пытаясь уловить в воздухе запах свободы, запах таинственно-нового приключения, что уготовила мне жизнь. Нет. Не жизнь. Приключения, которое приготовил  для себя я  сам.

Сам.

Не жизнь. Не судьба.

Я сам.

Ветер шаловливо играл с моими волосами. Словно по команде вспорхнули голуби. Я проследил взглядом за их полетом и улыбнулся. Скоро я последую за вами! Вверх. А может и выше, так что вы будете следовать за мной, а не я. Слышите, вы – счастливые, умеющие летать!

Окончательно оставив прошлое, покинув все, что решил покинуть, я устремил мысленный взор вперед – в будущее. Еще раз, глубоко вздохнув, я бодрым шагом двинулся по аллее. Мой путь был усыпан желтыми опавшими листьями, наводящими тоску и уныние своим печальным видом. Шагая,  я  подбрасывал их ногой вверх, наблюдая за тем, как они, желто-красными звездами, кружась, медленно падают вниз.

Мир прекрасен!

 Я двигался навстречу своей мечте, своему избавлению. Впервые за долгие годы я был по-настоящему счастлив…

            …Теперь я поднимаюсь вверх. Вершина уже совсем близко. Еще чуть-чуть, и я доберусь до нее. Пищи осталось совсем мало, придется долгое время голодать и питаться лишь снегом. Ничего, это пустяк по сравнению с тем, что ждет меня там – вверху. Руки и ноги устали и болят, но это мелочь. С каждым выступом я приближаюсь к концу. Дороги назад нет. Но меня это не страшит, я давно был готов к смерти. Когда пассажирский самолет набирал высоту, я понимал, что это мой последний полет. Последний раз я поднимался над землей так высоко, что даже горы оставались далеко внизу. Всю дорогу я сидел, уставившись в окно и наблюдая за облаками.

Но это в прошлом, а теперь я здесь. Совсем немного и я буду наверху. Еще немного и я покорю тебя, моя мечта.

Сажусь передохнуть у обрыва. Смотрю вниз. Точнее назад. Смотрю туда, где я оставил все, что было моей жизнью.

Внезапно мне становится холодно. Нет, знобило меня уже несколько дней, но только теперь я начинаю ощущать это по-настоящему. До этого я был словно ослеплен желанием. Но сейчас я устал. Теперь…

Боже, как же прекрасен мир отсюда!

Внизу мирно стелется равнина, одетая в легкую дымку. Где-то там, за снегами и непреодолимыми уступами, прячутся монастыри и домики крестьян. Где-то резвится детвора, влюбленные наслаждаются союзом сердец, прижимаясь друг к другу в теплой постели. Где-то там, внизу, поют птицы, играет музыка, где-то там люди плачут и смеются. Кто-то сражается за свободу, а кто-то наслаждается ею. Кто-то хоронит мертвых, а кто-то приветствует рождение новой жизни. И все это там – внизу.

Внизу.

Здесь же царит суровый беспристрастный покой.

Я оглядываюсь и смотрю вверх, туда, где за последним уступом ждет меня моя мечта.

Ничего.

Ничего кроме холодного и чуждого снега.

А снизу…

Оттуда веет теплом. Жизнью.

Вспоминаю жену. Нет, «жена» не то слово. Не то.

Любимая.

Вспоминаю любимую. Ее нежную кожу, глубокие глаза, самую красивую в мире улыбку. Вспоминаю ее горячее тело и жаркие поцелуи, ее…

Я чуть не захлебываюсь от внезапно нахлынувших воспоминаний. Я вижу друзей, с которыми я не раз весело проводил время, вижу родителей – самых замечательных людей в мире, и всех-всех, кто хоть раз подарил мне мгновение счастья и любви. Эти образы быстрым ветром проносятся у меня в голове. Теперь и только теперь я понимаю, чего требовало мое голодное сердце, зачем оно звало меня вверх, зачем заставляло все бросить, отвернуться от казавшегося мне скучным мира. Мое сердце устремило меня ввысь, чтобы вернуть мне землю – вернуть способность любить и дружить, подарить мне заново то, что я растерял внизу. Да, никто не смог бы более полюбить землю, чем я, смотрящий на нее с высоты.

Никто.

Гордая мысль.

К черту гордость! К черту эту гору! К черту все! Все! Я хочу домой!

Домой.

Мое сердце начинает биться чаще. Мне хочется обнять весь мир, стать с ним одним целым, впитать его в себя и исчезнуть в нем. Я становлюсь у края обрыва и, закрыв глаза, шагаю вниз – навстречу зовущей меня земле со всей ее красотой и уродливостью, потому что…

Потому что я не могу жить без нее.

«Жди меня. Я не вернусь» - сказал поэт.

Не ждите меня.

Не ждите.

Я вернусь.

***

Над некогда стройным телом того Я, который умер, разбившись о камни, склонился кривоногий крепыш – тот Я, который живет один раз.

- Что же ты наделал, – говорит живой Я. – Что же ты наделал, братец.

Тишина. И только высоко в небе каркает черный ворон.

Тот Я, который живет один раз, поднимает голову верх. Его лицо искажает гримаса презрения, и он плюет в сторону вершины. Плевок не достигает цели, и быстро возвращается обратно, растекаясь по одному из валяющихся у подножия горы  камней.

- Дурак! Самый настоящий дурак! – кричит живой Я, угрожающе махая кулаком уныло бредущей по горе тени. Тени того Я, который был у вершины. – Ты думаешь, что вернулся. Думаешь, да? Но это не так. Ты всегда был вверху. Там ты и остался, братец. Остался навсегда. Твои восхождение и свобода, твои птицы и твои танцующие листья полны фальши и самолюбования. Они для тебя лишь зеркало, возле которого ты крутишься, любуясь своим отражением. Во всех вещах мира ты наталкиваешься только на себя. Только на себя, слышишь? Эта гора, это небо, эти камни и Я – это все ты. Ты… В твоем падении был лишь очередной взлет. Ты не научился падать. Ты всегда умел только летать.

Вверх.

Вверх. Подальше от мира, подальше от всех.

Вверх. К себе.

К себе?

Думаешь, ты летел к себе? Нет, братец. Ты летел к себе, а получалось от себя. Вот, что я скажу тебе, к себе прилететь невозможно, к себе можно только упасть. Упасть, понимаешь? А ты и на это не способен. В падении ты видел лишь полет. Дурак! Бог! Мечтатель! Ангел! Ты все испортил! Испортил, понимаешь? Все твои отражения – иллюзия! Они не ты.

Тишина и только холодный ветер воет в вершинах гор. Даже ворона больше нет.

- Дурак, - непонятно кому шепотом повторяет тот Я, который живет один раз и становится тем  Я, который  уходит прочь, растворяясь в сумраке.

***

            Тьма. По пустоте эхом разносятся отголоски с далекого мира.  

            - Не уходи. Останься.

            - Я должен уйти.

            - Останься, прошу.

            - Жди меня. Я вернусь, обещаю.

            - Я буду ждать тебя, но ты не вернешься, потому что ты не здесь. Ты ушел давно. Тот, кто ушел вернуться не может. Возвращается лишь тот, кто никогда не уходит. А ты ушел. Ты здесь, но тебя нет.

            - Я тебя не понимаю.

            - А жаль.

            - Кто ты? Ты моя жена?

            - Да.

            - Любимая!

            - Да. Любимая.  Я – это ты…

(продолжение сновидения ниже)