значит так.
я встала в 9.45 кажется. впрочем, неважно. помню, покрасилась – как всегда незаметно. дня такого ради приняла душ по всем правилам и даже голову высушила феном (вот умничка аничка) . доела суши (говняное какоето) и даже внесла некоторое кол-во труда в общее дело стола (кобочки пожарила, которые потом не ела – лиш одна алиса ела)
далее забылось всё. я, нарядная дурочка, сподобилась всё-таки с марианной попрыгать на батуте.. такое дело, только батут вот не простой… только козёл этот, батутщик, не хотел меня снимать оттудаго, приставало. а мне больно было, потому что крепления натёрли – до сих пор щемит. и тут я, знаете, почувствовала себя беспомощной бабой. тёлкой. и пришлось ныть. и морду кривить. фуу. такой метод художественной борьбы с преградами до него наконецто дошёл (козёл этакой!)
весело, однако, попали мы с маноловой под ливень. этак чётко помнится : капает капелька, видно щас дощик буит, а мы сидим за столиком (на улице, даже не под зонтом) в макдональдсе (децкое). и она, красивая такая, тоже нарядная говорит: - а я даже очки оде… (и рука тянеться) и тут хопа, в момент этот самый, гэпс, и дощ как такой сильнючий эээ как …. cats and dogs короче.
потом я ещё однако, так радостно на качале каталась. охохо. и солнце уже было.
а курить я вообще не умею. ужос просто, стыдно мне должно быть.
+ милый семейный ужин и дурацкие, на диво приятные, подарки в обществе милых двух девушек, которых нельзя было обойти вниманием в этот чудесный день. шерстюк, милашка, так возмужала, алиса же напротив, заскучала когда пошли душевные разговоры. мама ненавязчиво навязывалась. вот.
а вот да, уже пожалуй самый конец: благоухала вечером троещина (поэтично, да? троещина и поэзия ….) природным чем-то пахло и ещё чужими, но не сильными – ночь всё-таки летняя, травяной запах не перебъёшь – дешёвыми духами и дезодорантами с помытых подмышек милых гламурных девушек, которые не сидят дома в милый пятничный вечер.
и ёжика я встретила в неподходящем месте.
да следуем знакам – хорошо всё будет (ёжики к добру, стопудово!)