Очень трудно осознавать, что ты живешь в громадном городе, бок о бок с миллионом людей, когда с вечера и до рассвета твой мир ограничен четырьмя стенами уютной пыльной квартиры, утром – тусклой коробкой автобуса, а днём – забором опостылевшей alma-mater. Мы ползаем из микрокосма в микрокосм, мало интересуясь вещами и явлениями, что находятся вне привычной для нас системы мира.

Сейчас модно обсуждать «болезнь больших городов» - пресловутое “Loneliness amidst crowds of people” – «одиночество в толпе». Бред. Дело не в количестве людей и не в размере городов. Дело в каждом человеке, в каждой клеточке изможденного тела социума. Одиночество – не как результат обезличивания человека в толпе, нет. В самом процессе возникновения синдрома «одиночества в толпе» первична искомая толпа, которая и задает психическое отклонение. А мне кажется, что становиться серой тенью в толпе призраков нас заставляет банальный страх, нотка паранойи, присущая каждому человеку, элементарное недоверие. «Не заходи за черту!» – вот девиз почти каждого современного человека. Эдакая разновидность анархии. Я не лезу в ваши дела, вы не лезете в мои. Все счастливы. И одиноки.

Примерно такие мысли непроизвольно вторглись в мою голову этим неуютным осенним утром. Из окна автобуса смутно просматривались очертания знакомых улиц, «покусанные» пятнами отступающих рассветных сумерек дома, редкие прохожие. Накрапывал дождь. Я лениво проводил взглядом ползущую по рукаву болоньевой куртки каплю воды, потом глаза непроизвольно закрылись, я расслабился и откинулся на сидении. Благо в шесть утра этот маршрут не особенно популярен и я успел занять местечко у окна.

Какое это всё-таки счастье, быть неизвестным, ненужным, безликим - прищурившись, я оглядывал салон автобуса – вот старик, хотя нет, просто мужик-работяга с выскобленными до синевы щеками, вот женщина средних лет полноватая, вечно уставшая, в мокром пальто, вон парень с туповатым, будто застывшим в гримасе удивления лицом и жиденькими усиками… Я вижу их в первый раз, я вижу их в последний раз. Я вообще их не вижу. Сейчас мы не существуем друг для друга, несмотря на то, что мы все ютимся на пятачке в пять квадратных метров. Это автобус для невидимок.

Я поёжился и, чтобы не заснуть, снова принялся смотреть в окно. Низкое скучное небо уже посветлело по краям, сизые облака, похоже, затягивали последние видимые части мироздания, отчаянно пытаясь не распороть грязные животы о бетонные высотки. В небесах что-то клокотало, и новые порции докучливой ледяной мороси покрывали стекло. На мокром асфальте тихо гнили последние листья, последние яркие пятна в царстве оттенков серого. В такую погоду ощущение одиночества будто бы проходило сквозь невидимую призму и усиливалось в разы. Я отрешенно расстегнул куртку, стряхнул пару капель, попавших на перчатки, нашарил безотказный мр3-плеер и нажал NEXT >