Зимний рассвет просочился сквозь занавес синью
Может, с эпохой прощаюсь, а может быть, с жизнью
Я насмотрелась и крови, и грязи. Довольно.
Все отболело. И даже почти что не больно.
Все отболело... А что напоследок осталось,
Выпало, словно в осадок, в такую усталость,
Что неохота вставать, говорить, просыпаться,
Что неохота на имя свое откликаться.