мне снился джереми бретт в образе шерлока холмса, узкие лестницы, осенние листья на плитках веранды. проснулась, думая - георгианская, викторианская... а... говорите долго и немножко в нос - а... , проснулась с ностальгией о небывшем, несуществовавшем - снился пирс и луна-парк, очень злобное и сильное море, которое не давалось людям в купальниках - вышвыривало их на берег, обжигало их ноги жестким песком, ошпаривало, таща и волоча по земле - при этом светило бледное солнце, дул ветер; женщины показывали друг другу длинные, набухающие узорчатые царапины, подаренные им морем, и пытались на них гадать. одну толстую женщину засыпало песком по пояс и все смотрели, как она тщетно пытается выбраться.

да, викторианские дома были тесны и забиты мебелью, алиса каталась на пони и сломала бедро, будуте ли вы хоть немного грустны, если я вдруг...

сегодня где-то около моего лица - запах крови. дом иностанной книги, нам показалось, затопило; сваленные в кучу камни и прочное ощущение воды; на семинаре а.е. рассказал мне, как и почему я писала - очень познавательно. как будто тебе представляют тебя. как будто тебя две и

яна, познакомьтесь, это яна.

яна, очень приятно, как поживаете?

спасибо, яна, хорошо, а вы?

потом можно еще ходить вместе и говорить: здравствуйте, нас зовут яна.

так мы вышли с семинара и пошли, купили себе фарфоровую чашку, выпили чаю с печеньем и теперь очень ссоримся, потому что одна беспричинно грустит, вторая устала и поэтому на всех злится. вообще,  в квартире очень тесно, когда нас становится двое.

(-яна, вы не заглянете под кровать. кажется, там мышь.

- да, конечно, яна.)

да, конечно. да. конечно. да.