Дом для Бродяг.


В последнее время мне снится один и тот же сон. Он поаторяется в разных вариантах и вариациях, но в итоге это один и тот же сон.
Пыльная, прожаренная солнцем и ветром дорога, набухающая зеленоватым свечением в закатных багровых сумерках, выводит к полутораэтажному старому дому из винно-красного кирпича. Топрощится над домом четырехскатная блестящая синяя крыша – непременный атрибут здешних мест. Если идти по дороге дальше, миновав дом с золотисто светящимися окошками в цоколе, то через час-полтора доберешься до белых стен, сложенных из – мрамора? – известняка?.. Окажешься у стен, над которыми возносятся синие шпили, раздвигая зелень садов и скверов.
А может, и не дойжешь. Дорога, она сама умеет решать – куда вывести шагающего по ней путника. Дорога – она тоже умет шутить дурацкие шуточки с путниками. Шуточки, понятные только ей – дороге. И выводит совсем не туду, куда надо.
А может, именно туда?..
Именно туда, куда хотелось дойти, но вы боялись признаться в этом даже самому себе?
Но до города – или не до города, это уж как повезет – еще надо дойти. А темно-красный дом под синей крышей – вот он. Совсем рядом. Только подняться по одной из скрипучих лестниц на семь ступенек и встать перед массивной дверью.
Толкнуть эту дверь, пройти мимо проемов, ведущих к комнатам для постояльцев, и спуститься на двадцать одну ступеньку по лестнице, сложенной из старого, крошащегося кирпича. Спуститься и окунуться в смесь табачного дыма, ароматов жарящегося… чего-то, свежего пива, сена, брошенного на пол, под ноги завсегдатаям… Спуститься и оказаться в набольшом зале придорожной гостиницы. Здесь постояльцы не мешают тем, кто пришел посидеть в привычном местечке за кружкой свежесваренного пива. Тем, кто забрел перекусить и поболтать со старыми знакомыми, что тоже забрели на огонек.
Навстречу вам выйдет хозяйка – и если вы не в первый раз вошли в этот зал, то вас не удивит то, что половину ее лица скрывают темно-русые пряди, а та, что открыта взгляду, выпачкана сажей. А если и удивит – очень скоро вы перестанете обращать на это внимание – мало ли кто как выглядит. Не волнует же никого, что у огромного – в полстены – камина устроился и дремлет огромный серебристый лис. И то, что в углу сидит седой как снег старик с окладистой бородой, одетый в тунику когда-то голубого цвета. А теперь эта туника то ли серая, то ли… все равно не поймешь ничего – на ней больше заплат и следов штопки, чем прежней ткани. И сапоги на нем из разных пар, а вместо пояса – обрывок веревки с разложмаченными концами.
Или другой завсегдатай – неприметный человек в сером… В чем-то сером, так что взгляд, скользнув по нему, по прислоненному рядом к столику луку с костяными накладками, сам собой отстраняется. И не возвращается к этому человеку, пока он сам не заговорит. Тихим, невыразительным голосом, так что слова его тают, кажется, так и не достигнув ваших ушей.
А если вам повезет, вы увидите здесь рыжего здоровяка в шерстяной рубахе и кудлатых меховых штанах, который шумно ввалившись в залу, потребует:
– Дочка! Налей-ка нам!..
И впустит громадного волка, на шее которого болтается какая-то пестрая засаленная лента.