Я не могу писать и говорить, не могу выдавить из себя ни слова. Но я попробую. Это нужно, иначе меня разорвет, я уже слишком давно не могу плакать, оно сидит во мне комом грязи и мешает дышать.
Я боготворю в тебе Его и ненавижу тебя, вы так похожи, но ты хуже. У тебя отработанные жесты, слова, интонации, ты знаешь чего хочешь и не можешь получить, поэтому срываешь на мне всю злобу от нереализованных амбиций, вытираешь о мое лицо свое бешенство, скопившееся на кончиках пальцев. Ты мстишь мне за тех, кто бил тебя по щекам, режешь тупым ножом и не знаешь, как это ранит, не знаешь, чего стоит мне это крохотное и болезненное ощущение нежности. Мы целуемся с неописуемым остервенением и оба где-то глубоко внутри хотим друг друга уничтожить. Мы никогда не будем любить, мы встретились, уже друг друга заочно ненавидя, так долго искали кого-то, чтобы эту ненависть излить – и столкнулись лбами, губами, истерическими пальцами, и ни один не сдастся. Хороший враг лучше плохого друга. Особенно если этот враг ТАК целуется.
И эти редкие, полумертвые припадки настоящего тепла – несколько слов в смс, пол взгляда, треть касания – все, что есть у двух израненных душ, чтобы хватало сил ну-хоть-во-что-нибудь-верить.
Будь со мной.