На сайте Интреньюз Россия, в разделе "ПРЕССА НА ТЕРРИТОРИИ СНГ: КОНФЛИКТЫ И ПРАВОНАРУШЕНИЯ" давненько лежит обзор событий происходивших в Белоруси в апреле 1996 года. Поскольку я имею непосредственное отношение к тем дням, хотелось добавить свои коментарии.

Для начала цитирую источник:

""Апрель, 26-28. Во время разгона демонстрации, проводимой в рамках акции "Чернобыльский Шлях", в Минске сотрудниками ОМОН МВД Беларуси были избиты несколько журналистов - корреспонденты белорусской службы радиостанции "Свобода" Эдвард Тарлецкий и Винцесь Мудров, у которого также поврежден диктофон, свободный фотожурналист Владимир Кормилкин, у которого также разбита фотоаппаратура, корреспондент польского издания "Gazeta wyborczа" Цезарь Голинский, корреспонденты минского еженедельника "Имя" Елена Лукашевич и Олег Бебенин, корреспондент Российского телевидения Леонид Свиридов, корреспондент газеты "Наша слова" Алесь Миколайченко и корреспондент журнала "Спадчина" Вячеслав Ракитский. Двое журналистов были задержаны сотрудниками милиции - корреспондент белорусского радио Владимир Дюба, независимый журналист Олег Тризно, которые позднее осуждены на три и пять дней административного ареста. Трое суток в камере предварительного заключения содержались украинские тележурналисты Наталья Чангули и Любомир Шумаков, которые после задержания объявили голодовку, и были выпущены после вмешательства посольства Украины в Минске. Заместитель руководителя администрации президента Беларуси Владимир Заметалин позвонил в корреспондентский пункт Общественного Российского телевидения и предупредил, чтобы журналисты не смели снимать оппозиционный митинг. Анонимный звонок с угрозами был в корреспондентский пункт российской телекомпании НТВ с предупреждением, что если корреспондент Александр Ступников появится на альтернативном митинге, то будет избит"".

Тогда, в 96 году, наше с Натальей пребывание в Минске, было довольно ярко освещено в украинских СМИ. Ероме того, единственные видеоматериалы с акции "Чернобыльский шлях", продемонстрированные на ураинском ТВ были сделаны мной. Им сложно претенодвать на профессиональность со стороны операторской работы, так как видеокамеру я держал впервые. Но они имели высокую информативную ценность. А теперь мой рассказ о тех "трех" сутках.

С Натальей Чангули из Киева мы выехали поездом 25 апреля, рассчитывая вернуться обратно 27-го утром. Таможню мы проскочили довольно легко. Нас приняли за маму и сына, а видеокамеру за обычный дипломат. Интерестней было на подъездах к Минску. По вагонам ходили менты с собаками. Они выискивали украинских революционеров, журналистов (нас), УНСО-вцев и т.д. Но их внимание мы тоже не превлекли. В Минске первую половину дня мы провели слоняясь по Минску. Посетили редакцию журнала "Спадчина", взяли интервью у его редактора. Потом, в камере, экземпляр этого издания служил мне подушкой. Но главным событием была традиционная для сябров акция "Чернобыльский шлях", ежегодно проходящая в день катастрофа на ЧАЭС. Митингов было два. На первом был Лукашенко на втором демокртические силы Белоруси. Нас интересовл второй.

Людей собралось невероятно много. Теперь я не поню точных цифр но это была необозримая масса. Почемуто мне вспоминаеться цифра 90 тысяч. В любом случае на улицах белорусской столицы они умещались с трудом. Всем хотелось пройтись улицами города к Президентскому дворцу на полщадь Ленина. Но туда никого не пустили. Прежде мне не приходилось видеть столько ментов, как белорусских так и российских. Причем первые явно проигрывали в подготовке братьям своим старшим. На самой же площади Ленина сконцентрировалась бронетехника и водометы. Случались такие моменты избиения людей, когда мне объектив видеокамеры и меня забрызгивала кровь. "Стражи правопорядка", как обычно, действовали хладнокровно. Валили с ног, разбивали головы, провокаторы переворачивали машины и троллейбусы. Пострадавших были сотни, но это никого не останавливало. Потасовки возникали практически на каждом перекрестке. Но в определенный момент менты всю толпу завернули в сторону от Президентского дворца и митнг прошел в другом месте. Этого и стоило ожидать. Сябры не способны на революцию. По крайней мере это показывает многолетний опыт режима Лукашенки.

По окончании митнга я с Натальей и нашим знакомым со Львова Степеном пошел в старый город, где парковалась машина Степана. У его восьмерки оказалось пробито колесо. Я сразу понял, что это не спроста, но, что-то остановило меня забрать видеокассету и отправиться электричками в Украину. Это была ошибка! Когда колесо заменили на запаску и мы сели в авто, из-за угла выехал ПАЗ-ик из которого выскочил спецназ. Нас принимали как терористов. Парни в масках с автоматическим оружием выдернули нас из машины и "уложили" на землю. Мы валялись прямо в лужах и грязи. Первые удары по печени были получены именно здесь. Менты решили, что я водитель. Двое село в машину, а меня посадили за руль. И я уже было хотел всех нас свалить с моста, который находился за поворотом. В моем серде возникло неоспоримое желание утопить двух ментенышей. При этом меня не пугало то, что с ними под воду уйду и я. Но подвиг Гастелло не повторился. Я вспомнил, что совершенно неумею водить машину.

В Центральном РОВД, а потом в Ленинском побои продолжались. Каждый мент считал личным достоинством посильнее зарядить каждому задержаному и высказаться в его сторону наиболее многоэтажным матом, который известен его голове. Ночь в Ленинском РОВД мы провели на допросе у сотрудника КГБ Белоруси. Следующие сутки нами занималась уголовная полиция. Как обычно все игрались в добрых и злых следователей. Время от времени нас сажали в трамвайчик (кафельную камеру без нар). Порою поили кофе, особенно меня. Т.к. мое пребывание в РОВД пришлось на мой же день рождения. Вообще чесно говоря меня со Степаном менты принимали за чеченцев. Я стоил такого мнения в тот момент. Постриженый налысо и небритый неделю я выглядел как настоящий джигит.

В конце концов мы попали в следственный изолятор. Камеры были переполнены. Меня очень впечатлило отношение людей к происходящему. Вот тому яркий пример. Со мной в камере сидел ди-джей из какого-то клуба. Его замели совершенно случайно, в то время когда он вечером шел на работу. Ему все эти протесты правых были до лампочки. Но оказавшись в такой ситуации парень сказал: "Теперь, когда я выйду, я пойду на митинги. Я буду бороться. Я займу активную позицию по отношению к этому режиму". Его отпустили раньше чем меня и я его потом видел среди людей пикетирующих тюрьму и требующих выпустить политзаключенных. Вот как работает машина подавления протеста!

К исходу третьих суток, прямо в тюрьме, устроили суд. Естественно так скоро нас могли судить по административной статье. Нам присудили штраф, составлявший примерно по $10 с каждого. Это было безапеляционно. Просто виновен и все. Благо, что я не стал просить переводчика и адвока. Парням с Украины, которые пожелали переводчика, успели сшить уголовное дело, пока этих переводчиков нашли. Некоторые отсидели по два года, некоторые вышли по амнистии через год. Чангули отпустили сразу после "суда", а нас со Степеном продолжали удерживать далее. При этом никто ничего не объяснял. Голодовку я объявлял еще до суда. Здесь же я готов был принимать пищу, дабы меня не начали кормить насильно или пичкать какими-то "лекарствами", но нас просто перестали кормить. Мы сидели вдвоем в камере и ждали неизвестно чего. Время тянулось невыносимо долго. Было бы значительно проще, если бы мы знали чего ожидать. Но вдруг прозвенел звонок и нас выкинули на улицу не вернув ни одной нашей вещи (документы, деньги, шнурки, ремни и т.д.). В догонку нам сказали, что это все находиться в Центральном РОВД, куда нас доставили в самом начале. Перед посещением РОВД мы отправились в посольство Украины, где познакомились с консулом (к сожалению я уже не помню его имени, но это человек очень нам помог). Это тот самый случай когда ты чувствуеш защиту своей страны (как в американском кино). Сама же страна о нас не заботлась. Все ее силы, возможности были представлены консулом. Но даже с ним возник трабл.

Мы вместе отправились в РОВД забрать наши вещи. И там нас арестовали повторно. Просто послав консула и тот факт, что мы находимся под его юсистдикцией подальше, нас упаковали в "бобик" и снова отвезли в тюрьму. Теперь к нам относились еще жестче и физически и в "бесседах", но в то же время посадили в общую камеру, начали иногда кормить и давали возможность писать. В кмаере никто на нас не стучал. По крайней мере за время пребывания там, из кмаеры выходили только мы, а не наши соседи. Писали мы во все интанции: белорусские, укринские, международные. В это время Наталья Чангули жила в гостиннице, а консул Украины занимался вопросом нашего освобождения. И этот момент наступил.

Межу освобождением и отправкой в дорогу домой, прошло около полусуток. Мы постоянно находились под наблюдением, но давали нтервью НТВ, радийникам, газетам. Пробитое колесо мы поменяли на запаску НТВ-шинков. У них было больше времени везти ее на шиномонтаж. Вообще им было намного проще. В отличии от нас они просидели в камере всего одну ночь (их приняли аналогичным образом в тот же вечер, что и нас). И все потому, что они россияне. А это великая империя.

По дороге к укринской границе, нас сопровождал черный BMW, с четырьмя лосями в спортивных костюмах - типичные ГБ-шинки. По пересечении границы на душе стало невероятно легче. Везде в Белоруси испыпывался, как минимум, легкий мандраж. Как говорила Чангули: "В Чечне на так страшно. В Чечне война и ты знаеш, что в любой момент в тебя могут выстрелить. Может попасть осколок снаряда, можеш подорваться на мине. А в Белоруси ты все время ожидаешь подлости от режима. И что это будет за подлость - тебе неизвестно".

В общей сложности в камере в Минске я и Степен провели около десяти суток.

Мне не хотелось оценить важность наших поступков. Я преследовал цель рассказать насколько беспомощным и бесзащитным может быть человек. Что может власть, невзирая на волю народа и взгляды международных организаций. И если эта история не показала вам этого, то это только очередной раз подтверждачет, что время все лечит. И что теперь, через шесть лет, я уже не помню тех красочных, вырабатывающих адреналин, моментов, которые помогли бы вам это увидеть.

И еще одно! По возвращении в Киев я был преисполнен мнения, что украинские менты просто Люди, по сравнению с белорусскими. Возмоно это так и есть, но не забывайте: "Хорошему менту - хороший гроб".