Пролог.
Яркий ясный день. Начало лета всё-таки! Три девушки идут по дороге. Одна кудрявая, с волосами, словно смоль, вторая в бандане, из-под которой выбиваются рыжие крашеные волосы, третья – темненькая и волосы длинные-длинные, забранные в хвост. Это мы с моими подругами, у одной из них – Маринки – день рожденья. И мы идем с бутылкой шампанского по Пролетарскому проспекту, довольные такие. Ничего не надо, казалось, нам троим море по колено. Дорога абсолютно дурацкая, просто идиотская. Год прошел, а там до сих пор нормального асфальта не положили.
Та, что в бандане – это я. Я не хотела мыть голову, просто было лень, и поэтому я натянула на голову бандану, эту дебильную цветастую тряпку. Я часто так делала, когда мне было лень голову мыть, а выглядеть надо хоть как-нибудь. Впереди стоят три парня – потом мы узнали, как зовут остальных, Сашку мы уже знали. Это были Илья (я с ним в одном детском садике была!.. вроде бы) и Сёма.
И вот этот самый Сёма спросил у Аленя (прозвище Ильи – Алень):
- А кто эта девушка в бандане?
- Гы… Кристинка…
Сашка открыл нам бутылку, мы сказали, что у Машки день рожденья и ушли. Пошли дальше, по своей дороге. А в нашем небольшом городке их много.

Глава 1. Смс и письма.
Часть 1.
Нет, начало не должно быть таким. А с чего же все началось? Как известно, в начале было слово. Нет, даже не слово, а жест. Потом появилась Земля, красивый такой шарик… и так далее, по Библии вы должны знать… Только про зарождение галактики не было сказано ровным счетом ничего. Прошло несколько миллиардов тысяч лет, пока жизнь зарождалась на нашем маленьком голубом шарике. И вот, в конце концов, появились люди, понарождались, гады! Непонятно, правда, как именно они появились, ведь тот же Дарвин в бездну слил кучу времени (почему-то у него нет точного описания, как происходила эволюция человека из обезьяны, а что было до этого – вообще непонятно. Вот что значит неумение нормально объяснять).
Вскоре (ну не очень-то и вскоре) родились и мои предки, и они тоже плодились и дотошно размножались, пока не появились мои родители, а потом и я, как следствие их рождения и жизнедеятельности. Вот и я родилась. Росла, росла, росла. И доросла до того, что одним ясным деньком в начале лета шли по дороге три девушки: я и мои подруги. С этого дурацкого момента начала зарождаться любовь. Гордо звучит, да? Но ведь и у этого зарождения есть своя предыстория.
У меня много их было, этих неотесанных придурков. Но я их не считала и никогда не говорила, какой номер этот парень имеет счастье носить в моей персональной коллекции. Никому из особей мужского пола не понравилось бы носить гордое имя «скажем, Петрова Антона, индивидуума номер пятьдесят три в персональной коллекции особи женского пола, скажем, Ивановой Тани», которую и человеком не очень-то назовешь. Но это только например. Говорят, что у женщин есть склонность преуменьшать факты, особенно, если они в цифрах. И говорят это, несомненно, мужчины. Да и оно им видней, со стороны-то. Пожалуй, это действительно так. Какая женщина скажет мужу, что этот ковер стоит две его зарплаты, а деньги она взяла из его заначки? И разве скажет, какой он у неё по счёту? Это правда, не скажет. Но встречаются очень даже смышлёные особи мужского пола, которые не пытают, они просто не спрашивают, какой он по счёту. И просят не сравнивать с другими. Такие ревнивы. Даже очень, но чаще они слишком любят себя, а не женщину, которую ревнуют. Такой вот парадокс. Хотя нет, не парадокс, им, бедняжкам не хватает внимания к собственной персоне. Такова суть мироздания, я бы так сказала.
Самым горьким опытом в моей жизни был один человек. Только один. И я его любила. Познакомились мы в метро. Мы с подружками решили поехать в кино. И какой-то парень опоздал на сеанс. Кресло, на котором он должен был сидеть, было рядом с нашими, и он всем нам поотдавливал ноги, пока пытался пролезть на своё место. По дороге домой мы ехали вместе, потому что случайно нам оказалось по пути. Маринка и он не влезли в поезд, а мы с Лесей уехали. Так и познакомились. Обменялись номерами телефонов. И понеслось… Он написал мне красивое письмо, когда был в родном городе, а я осталась тут. Вот оно:


«Привет Кристина! Это я – Алекс (ещё бы, увидев конверт, я поняла, что письмо от него, стоило только на адрес посмотреть).
Я очень надеюсь, что ты меня ещё не забыла. Вот. Я тут сижу сейчас ночью и нифига спать не охота. Сильно хочу к тебе, очень-очень сильно. Скучаю. Но я скоро уже приеду. 29-го у меня билет. Так что ещё чуть-чуть и я в Москве (он уехал домой, в Москве он только учился, а жил далековато отсюда. И каждое лето, после сессии уезжал домой).
У меня всё ОКЭ. Отдыхаю, купаюсь, в общем, всё как у людей. Я не буду тебе рассказывать про всякие там пьянки и моих друзей – тема не общая. Скажу только, что здесь порою бывает скучно. Иногда приедешь домой, и чего-то не хватает: даже sms-ку (мы, в основном, общались через sms-службу, так как видеться часто не могли) тебе не отправить (там, в его родном городе, не работал роуминг его оператора, и приходилось только ждать и терпеть). Я вообще хочу тебе сказать, что если я тебя вскоре не увижу, то я уйду из этой чуждой мне реальности и никогда больше в неё не вернусь – у меня уже башня съехала (пафос, конечно, но кто знает, может, он и стал другим. Или это просто были красивые слова?). Так много хотел тебе сказать и все мысли потерял.
Я тебя очень хочу хотя бы увидеть и схожу с ума потихоньку. Надеюсь это взаимно.
23-его у меня день рожденья. Я решил, что много пить не буду и вообще не особо охота его справлять. Предки мне какой-то сюрприз готовят. Точно не знаю, но, кажется, будет улётный (любил он это слово – «улётный», не знаю, любит ли его сейчас) подарок.
Всё. Хоть и мало: ( Но ничего ; )
Я люблю тебя, Крис (этих слов он мне так и не сказал, они остались только в этом письме, памятью гореть).
Помни, что Алекс тебя ещё не забыл (а я-то как пыталась его забыть! Понимала, что не сможем такое расстояние выдержать) и совершил такой подвиг – написал письмо (как ни старалась забыть – письмо это мне напомнило о нём).
Всё, пока-пока, и всё такое.
Целую, обнимаю.
Привет ultraмаме ; )
Ххх, I luv u! Я.»


Ultraмама – так он мою маму называл. Она ему нравилась, хоть он её никогда и не видел. Зато они тоже переписывались через sms. У нас с ней тогда один телефон на двоих был. И мне было интересно, какой же подарок там его родители ему приготовили. Но так и не узнала, и с днём рожденья я его так и не поздравила. Когда мы встретились, это была наша последняя встреча в качестве парня и девушки, которые встречаются, я зачем-то сделала ошибку, он зачем-то её принял, и мы даже не ругались. Просто разошлись. Но это было тяжело. Я зачем-то уверяла себя, что всё правильно сделала, хотя знала, что это не так. Теперь поздно.
Как было горько читать эти строчки. Даже сейчас горько. Так вот это и было. Потом была такая вереница мальчишек, парней, особей мужского пола (называй, как хочешь, впрочем, нужное – подчеркнуть), что мне самой вспоминать это сложно. Просто всё как в тумане было. Я не понимала, что я творю. Да и не зачем мне это было делать. Слышала, читала эти слова «Я тебя люблю», и пугалась их, как огня. Даже хуже. Знала, что мне больно уже не будет. Скорее, от собственного слова «нет» будет больно, но не так. Зато знала, что им будет больно. И ещё как. И действительно, услышав эти слова, я бросала того, с кем встречалась, надеясь, что ещё не поздно. Потом мы с ним встретились. Просто так, как друзья. Ничего не изменилось, я была такой же сукой, как и всегда. А он был мягким и добрым, впрочем, тоже как всегда. Говорили ни о чём – чуть ли не о погоде… Это было осенью.
А лето было страшным.

Часть 2.
Слышу неподалёку звук пришедшей sms-ки. Это так незамысловато пищит мой Сименс. Кротко так пищит. Раз пятнадцать. Дума: что это так я популярна стала в одночасье? Открываю и вижу, что это одна sms, которая состоит из пятнадцати. Это оказалось стихотворение, весьма удачно написанное, вот оно:

«Как холодно, Боги, как холодно!
И кровь превращается в лёд.
Я видела утром, как голуби
С кладбищенских взмыли ворот.
И вьюга руками холодными
Ерошила перья их крыл,
Какими же были свободными
Они, летя прочь от могил!
Я тоже стать птицей хотела бы
С могилы своей от креста!
Согрела бы перья под солнцем я,
Теперь оно так далеко…
О, Смерть, ты такая жестокая:
Мне было шестнадцать всего!..
Мне песни бы петь под луною сейчас
И мне бы дышать и любить,
Но поздно: уж пробил назначенный час –
Навеки умолкнуть и гнить…»

Чуть позже приходит ещё одна sms. С того же, незнакомого мне номера. Сообщение такого содержания: «Вам понравилось?». «Да», - пишу я. «Хотите ещё?» - спрашивают меня. Ответ получают положительного характера. Так завязался разговор. Разговаривали через ту же Службу Коротких Сообщений. Я окрестила это существо непонятного происхождения Мёртвым Поэтом и читала стихотворения, которые мне присылались. Они все были довольно удачные, моя любимая тогда тема смерти там хорошо проглядывалась. Иногда слог был сбивчивым, но это не мешало содержанию быть превосходным. Существо назвалось парнем и сказало, что хочет просто быть другом, но имя своё оно не назвало. Сказало так же, что кто оно – не имеет значения, «я просто есть и этого достаточно». Я тихо обрадовалась, что мне есть с кем поболтать обо всём.
Эта радость странно обернулась. Никаких мыслей по поводу того, что этот человек может знать кто я и всех моих друзей и знакомых, а я могла его не знать, а хуже того – знать и не подозревать об этом. Я считала, что мы неплохо общаемся, до тех пор, пока он не начал активно скрывать информацию о себе. Мне всё же удалось выудить некую информацию из его «биографических сведений». На вопрос о личной жизни, он сказал, что к двадцати девяти годам у него не очень с этим гладко: первая погибла, вторая вышла замуж, третья – та, которая сейчас. Я узнала так же, что у него когда-то была любовь, это была первая. Девушку звали Ева, и она была много старше его. Не справившись со своим мотоциклом в мерзкую погоду, она разбилась, а он тихо продолжал её любить. Она так и не узнала, что он её любил. Сейчас у него есть девушка, милая, но он её не любит. Вот и всё, что я узнала о нём. Ему же я плакалась постоянно. Причем довольно странным образом. Тоже писала стихотворения, описывая свою жизнь в них. Это была история меня и Лёши… Того, моего тогда любимого.
Вот само стихотворение:

«Когда я его любила – молчала,
Когда ненавидела – кричала.
Он говорил: «ты мне небезразлична»,
Пустые слова кидая в море.
А я хоть и сука двулична,
Слёзы взяла с собою…»

Я действительно иногда Лёшку просто ненавидела. Ни за что, а просто так. Любят же просто так? Почему у всего должна быть причина? Вот и у моей ненависти причины не было. А он это так болезненно воспринимал, что я тут же это дело прекращала. Действительно сукой была. И стервой…
Писала какую-то чушь, такую, что и не вспомню. Несколько недель спустя разговорилась со своим другом, Димой, об этом происшествии. Рассказала ему всю подноготную. Он сказал:
- Да? Надь, отойди, пожалуйста, нам поговорить надо.
Нас было трое. Еще одна наша общая подружка стояла с нами. К ней-то Димка и обращался.
- А что такое? – говорю, когда Надя увидела кого-то ещё и скрылась вместе с кем-то в неизвестном направлении.
- А ты не помнишь? Это не Ева была, а другая девушка, имя тоже из трёх букв - Тая. Я же тебе рассказывал.
- Да? А я не помню. Серьёзно.
- Ты никому не говорила об этом? Я только тебе рассказал и больше никому.
Эта история произошла с ним. А что самое страшное, я даже и не вспомнила то, что он мне это рассказывал. Действительно не могла вспомнить. Потом вспомнила и заговорила:
- Так, значит, считаем. Тая – это раз. Саша – это два, вышла замуж она. А третья?.. Кто?
- Ты. Только он ошибся, я тебя люблю.
Чувствую, как ноги подкашиваются. Он же знает, что с ним я не буду. У нас разница в возрасте лет десять. Даже не в этом дело. У меня Лёша, все дела…
- И с возрастом как подгадал – на пару лет прибавил. Похоже, он неплохо знает и тебя и меня, - говорит.
- Да уж, - отвечаю, - случай не из приятных.

Позже выяснилось, что sms посыпались и к моему другу. Только не такого содержания, как мне. Совсем другие. Появилась история на свет, которую я рассказывала только Лёшке и собственно моему другу – Диме. Я всерьёз собиралась застрелиться в тридцать три года. Как Гитлер. Как Наполеон. Как Иисус, в конце концов… Однако такие глупости уже в прошлом, но в ту пору о моих коварных и суицидальных планах знало только три человека, включая меня саму. Спустя несколько дней мы с Димой снова встретились и начали обсуждать этого негодяя, выражаясь крайне, даже чересчур мягко. «Негодяй» - не то слово.
- Кто эта тварь? Узнаю, порву как Тузик грелку! Знаешь, что написал?
И я читаю мессагу, написанную уже со знакомого номера, знакомым подчерком. «Фамилия твоя – Веточкин, обломаешься с этой шлюхой. И не получишь ничего взамен. Подохнешь где-нибудь от этой твоей неземной и любви».
Шлюха – это я. Больше никто под описание не подходит. Ну ладно. За Димку обидно. Мне-то поприятней приходят sms. Терпим, сжимаем зубы. Теперь знаю, откуда у меня привычка кусать губы до крови и не замечать, как я это сделала – из-за этого лета.
- Мда… - говорю, - отлично. Просто великолепно. Сука последняя, может, предпоследняя. А то и первая.
Развеселить пытаюсь. Всё бестолку – вулкан закипает не на шутку. Кусаю губы. Всё бестолку.
В конце концов, наши мучения закончились, когда и я пошла напролом. Сказала, что знаю, что стихи – из журналов, и я это знаю. И что только напакостить он и хотел. И ещё чего-то такого веского я наговорила. Он ещё удивился, что я такая умная: «я думал, ты глупее». Причем, как я уже сейчас понимаю, только Димке он хотел напакостить, а я так, побочный эффект, чтобы выудить побольше информации. Как выяснилось, что это даже не парень, а девушка. Мы раньше предполагали, что это могла быть девка. Так и вышло. Видно, сильно испорченная. Кончилась эта вся «красота», когда я пыталась звонить на этот номер с телефонов друзей. Так, для конспирации. Не сработало, трубку упорно не брали. Потом пришла sms-ка: «Алло?». Издевательская такая sms-ка. Я была в бешенстве. И мы пришли к выводу, что этот номер был куплен специально для нас с Димкой, чтобы нас подоёбывать. Что ж, вышло с лихвой. Номер был MegaFon`овский, причем, левый, то есть, на кого зарегистрирован номер, узнать было нельзя. Так и не узнали, кто же это был. Да и она бы сама не призналась.
Напоследок, когда я уже знала, что это девушка, пришла последняя sms со стихотворением:

«Вера лживая – догматичная суть,
Ненавижу я - ложь, догматов гнусть –
Непокорных лишь способность обвинить,
Лицемерия им невозможно простить.
Мир заполнила чрезмерная лесть,
Они несли всегда дурную весть…»

Она так и написала «напоследок». Это было последнее, что я видела с этого номера.

Часть 3.
Мой новый телефон орёт мне на ухо. По-моему, уже битый час. Эта скотина будет пищать до тех пор, пока я не посмотрю sms. Не то, что старый Сименс. Разлепляю сонные глаза и начинаю материться. Тихо так, вполголоса… Какая пиздопроёбина мне тут пишет в три часа ночи?!! Открываю крышку мобильного аппарата и вижу странную sms-ку: «Ya Sashsa, mne 19 let. Ya blondin, lyublyu sterv.» и дал номер телефона. Я подумала, нахрена он свой номер мне написал, если он и так определился?
И подобных sms целая куча. Я просто не знала, куда от них деваться. Сообщения приходили с разных номеров и с МТС и BeeLine и даже MegaFon. Приходили не уставая. Каждую ночь. Когда я мирно пытаюсь спать.
“Откуда это всё?” – думаю я. И с помощью недолгих размышлений прихожу к выводу, что это просто кто-то так «добро» пошутил, отправив мой номер ночью в службу знакомств. Причем, этот человек не поленился отправить во все службы. Сука. Шутник. Юморист. Импотент. Пидор!!!
Потом он стал совсем веселиться, этот придурок.
В который раз за эту неделю разлепляю сонные глаза, открываю крышку телефона и вижу: «privet, izvrashenka. Predstav’ kak ya tebya svyazal i zastavlyayu u menya sosat’. Ya natyagivayu tvoyu golovu na chlen za volosy, chtoby ty luchshe sosala.» и все в таком духе… Мне стало плохо. Я всё это в красках себе представила. Меня начало тошнить. Не то, что бы я рыдала, просто давилась собственной слюной от ужаса, пока не заснула…
На следующий день всё повторилось. Я вижу ещё одну смс. Ещё одну с незнакомого номера. Промелькнула мысль: «может номер сменить? Кто же это выдержать сможет? Я не робот. И даже не железная».
Опять настырно пищит телефон. Опять смс с незнакомого номера… Хватаюсь за голову. Чтобы её удалить, нужно её открыть, а я этого делать не хочу! Что делать? Пришлось открывать. Читать не хотелось, но содержание стало вдруг мне интересным. «ya znayu, kto posylaet tvoj nomer v sluzhby znakomstv»…
Вот что гласило сие сообщение. Мда… Очень любопытно думаю… Ну да ладно, отправляю ответ: «da? i kto zhe eto?». Ответ последовал незамедлительно. Он сказал, что этого человека я знаю, и что большего он мне не скажет. Я очень огорчилась. Ещё бы, если я его знаю, то могу всыпать по первое число тому, кто это написал. Потом пришла ещё одна мессага с этого же номера на следующий день. Он предложил мне сделку, я буду отвечать на его вопросы, буду узнавать, что он попросит, а потом он мне скажет кто этот шутник. У меня возникло ощущение, что это один и тот же человек. Просто номера разные… Он мог купить ещё одну симку… и всё! Так просто! Я сначала отвечала на это вопросы, но когда он начал ЗАДАВАТЬ ВОПРОСЫ совсем неприемлемого характера, я отказалась. И он отвечал на мои ответы информацией об Шутнике, но крайне расплывчато, что-то вроде он тебя немногим старше, живет поблизости с тобой… Когда он получил отказ, то его реакцией было удивление, что не было удивительно для меня. Ты что, не хочешь знать, кто это? Хочу, но не такой ценой. Смс продолжались, просто сыпались… Но я отключала телефон на ночь и удаляла смс-ки с незнакомых номеров, на звонки я тоже не отвечала. Потом всё просто забылось.
Но не на долгое время. К Ксюхе, моей подруге, начали приходить те же смс-ки, подобного же содержания. Потом перестали приходить и с ней. История поросла травой.

Глава 2. Дима и другие…
Часть 1.
Звонок. Смотрю на телефон, нажимаю «ОК».
- Пошли гулять? – вопрос в трубке, ответ на моё «алло».
- Пойдем, - отвечаю.
Это Маринка позвонила. Мы вышли на встречу друг другу.
- А давай за тетрадками на сташку?
- Давай, как раз хотела купить.
Мы пошли. Потом зашли к моему другу, Димке. Он работал в магазинчике и продавал музыкальные диски. Зашли, уже накупив тетрадей, довольные, как стадо чертенят, которые испортили настроение доброй сотне китайцев. Болтаем… Обо всем, как всегда. Димка – очень умный человек, с ним можно говорить на любые темы. Сидели долго, но не больше, чем обычно. Я посмотрела на экран телефона и поняла, что мне нужно идти домой. Маринка со мной согласилась. А Диме нужно было уже закрываться, но он всё равно ныл, почему это мы так рано уходим. Он мог долго не закрывать магазин и сидеть там, болтать с кем-нибудь, попивая пиво. Семь часов. Мы вышли на дорогу и шутили, бесились, встретили Лесю, она живёт поблизости. Потом Маринка спохватилась – забыла тетради у Димы.
- Давай позвоним, наверное, он уже вышел, - говорю.
- Давай, - слышу в ответ.
Позвонила, сказала о нашей забывчивости, сообщив всю натужность ситуации. Он сказал, что уже всё закрыл и сейчас вернётся… Плохая примета. Он вернулся, забрал тетради, отдал их Маринке и мы ещё поболтали… И ещё поболтали, а потом попрощались ещё раз. Плохая примета. Мы повернулись и пошли своей дорогой. Он сел на мотоцикл и покатил. Решила повернуться, помахать рукой. Зря.
Время так замедлилось, что я запомнила каждую деталь. Дима сталкивается с жигулёнком-копейкой бежевого цвета. Его кожаные штаны и куртка-косуха красиво сверкнули на солнце… Он летит в забор через руль. Описывает неимоверную дугу. Девчонки повернулись на звук столкновения. Но они уже не видели того, что видела я.
… он ударяется об забор и падает в канаву. Ни звука, кажется, а, может, это я ничего не слышу… Леся крепко сжимает мою руку, я слышу её горячий и растерянный шёпот:
- Как же… что с ним… Дима…
Плохая примета. Семь пятнадцать. Вдруг слышу, слышу его стон в грязной канаве. Крик настолько пронзителен, что становится страшно. Мужик из копейки вызывает скорую.
Боже мой, почему так всё медленно??? Плачу, кусаю губы, кровь и слёзы смешались. Я даже не подошла к нему, а он, наверное, так хотел, чтобы подошла. Нет, ноги, мои ватные ноги понесли меня вперед, дальше от этого проклятого места. Там всегда кто-нибудь разбивался... Идиотский перекресток! Хочу плакать, биться к кому нибудь в истерике на грудь. Так и делаю. Идем к Лесе, они с Маринкой приводят меня в порядок. Я считаю своё поведение дезертирством. Ну и что, что я не люблю его? Ну и что? Он же любит меня... и нуждается в моей поддержке. Весь вечер я была сама не своя. Оно не удивительно. В голове вопрос. "Ну и что?.." он бьёт кровью в висках...

Часть 2.
- Суки! – натужно ору я, - опять горячей воды нет!
Горячую воду у нас если и отключают, то, как минимум, недели на две. Приходит мама и поясняет, что это аж на целых два с половиной месяца. И придется мыться методом водонагревания-ковшеполивания. А я это ненавижу, хотя бы потому, что у меня были длинные волосы и пока их промоешь в тазике, спина отваливается, как будто это не основная часть тела, а рука какая-нибудь… Руки, впрочем, тоже всегда отваливались.
Включаю воду, холодную. Стискиваю зубы и, полная решимости, залезаю в ванную. Такое уже было, стерплю… Нет! Не хочу. У меня есть Маринка, у неё колонка, у неё. Да, у неё. Бешено мечусь квартире, собираю полотенца, чистое бельё.
- Ты куда? – спрашивает мама.
- Мыться, - отвечаю, вся в своих мыслях.
- Стоп, мыться? И для этого надо собирать всё в пакет? Давай воду погреем.
- Нет, я иду к Маринке.
- Ну, валяй.
Так почти всё лето, я и Ксюха, мылись у Маринки.
- Воду включили! – ору я…
Звонок. Смотрю на телефон, нажимаю «ОК».
- Пошли гулять? – вопрос в трубке, ответ на моё «алло».
- Пойдем, - отвечаю.
Это Маринка позвонила. Мы вышли на встречу друг другу.
- А давай за тетрадками на сташку?
- Давай, как раз хотела купить…

Часть 3.
Я – маленькая, гуляю с друзьями, лето, хорошо. Играем в дочки-матери. Возвращаюсь к дому, такая довольная, словно я получила Нобелевскую премию. Подходит папин друг. И говорит, что у меня умерла бабушка. Я не верю ему, он что, шутит? Ну и шутки у него.
- Как? – спрашиваю.
- Твои мама с папой поехали в морг. Ты пока побудешь у нас. Ладно? Пока они не вернутся.
Я не верила ещё очень долго. Пока не увидела могилу, над которой стоял дубовый крест. И то, всё равно верилось слабо.
Она умерла в ванной и жила одиноко, если бы не полилась вода через край. Еще бы долго никто не узнал. Сердечная недостаточность.
Когда умер дедушка по линии папы, почти через год умерла бабушка по линии мамы, она еще тогда сказала, что, мол, через годик вот тут-то меня и положите, рядом с Тимой. Другая бабушка очень удивилась, это же её муж, чего это Шуру будут хоронить рядом с Тимой? Тем более Шура была лет эдак на 5-10 младше её.
Но так и вышло. Год ещё не совсем прошел, она умерла, а на кладбище не было мест, и её похоронили рядом с Тимой. И на могиле стоял красивый дубовый крест.

Часть 4.
Я стала старше. Зима, нам надо на лыжи. Прихожу из школы, начинаю собираться и почти не слушаю, что мне говорит мама.
- Твой отец умер.
- Что? – не видящими глазами осматриваю комнату. Ищу. – Какой?
- Королёв.
- Напугала, я подумала, Никита, - вздыхаю. Сергея я почти не знала. Я не видела его десять лет. Он не звонил, не приходил ко мне в гости, а ведь я его дочь. Мой отчим в полном праве мой папа, он меня воспитал, как родную и любил и лелеял. У них с мамой не может быть детей, она бесплодна - после нескольких выкидышей ей сделали операцию, так что ему приходилось довольствоваться тем, что есть.  Я, однако, собралась на лыжи вышла из дома. Встретились с Надей. Она шутила, как всегда, я её не слушала. До меня начинало доходить.
- Надь, у меня отец умер.
- Да ладно, - вижу, как она меняется в лице. Притихла.
В лесу никого не было. Мы ещё чуть-чуть покатались и вернулись по домам. Я не попала не на похороны, ни на поминки.

Часть 5.
Десятый класс. Проект по психологии… Сейчас вспоминаю с гордостью. Игода – содрогаюсь. Тогда – мне хотелось подольше спать.  Набор детей шестых-седьмых классов на «вакансии подопытный зайцев» происходил по сторогому отбору статистики тестов на темперамент. Самые яркие представители попада к нам в группу. Далее, мы проводили с ними цветовой тест Люшера. Но это уже не столь важно. Ксюхин брат подходит ко мне на второй перемене и молвит человечьим голосом:
- Возьмите меня, а? Я так не хочу на эти грёбанные труды…
- Блин, Дюш, ты же знаешь, что у нас всё сторого, я не могу тебя взять, ты не входишь в группу по харкактеристикам.
Он убежал на труды, по причине беспокойно с порывами нервно визжащего звонка. Перемена кончилась. Мы с девчонками схватили в охапку детей, которые нам были нужны. Стали проводить тесты.
Урок кончился. Я и не заметила. Подлетают две Янки:
- Ты в курсе?
- Нет, а что?
- Ксюхин брат упал на забор… на эти острые штыри с дерева. Его на «скорой» уже везут…
- Что?!!

Прожив от силы часа два, он скончался в реанимации. На похоронах была вся школа.
Может быть, в этом и есть какая-то косвенная моя вина…
Позже, я написала стихотворение. Вот оно:

Глава 3. Затишье.
Часть 1.
Потом долго не происходило совершенно ничего. Ну так, ничего особенного и страшного…
Валяюсь на кровати сонным утром. У Маринки день варенья, надо ей покупать подарок. Надо её поздравлять и всё такое… Надо что-нибудь эдакое придумать. Блин, задача не из лёгких.
- Крись, пойдем на станцию? – мама.
- Пойдем, - отвечаю.
Ну мы и пошли. Никогда я ещё никому не дарила нижнее бельё. Теперь вот состоится мой дебют по этому поводу, но без всяких там фанфар и прочих аплодисментов.
И вот по дороге идут три девушки. Одна кудрявая, с волосами, словно смоль, вторая в бандане, из-под которой выбиваются рыжие крашеные волосы, третья – темненькая и волосы длинные-длинные, забранные в хвост. Это мы с моими подругами, у одной из них – Маринки – день рожденья. И мы идем с бутылкой шампанского по Пролетарскому проспекту, довольные такие. Ничего не надо, казалось, нам троим море по колено. Дорога абсолютно дурацкая, просто идиотская. Год прошел, а там до сих пор нормального асфальта не положили…
Мы дурачились вовсю. Ели чипсы, которые красят языки и показывали эту сомнительную красоту на оценку прохожим. Благо прохожих было не так уж много, а то бы мы всех распугали своим неоднозначным поведением на ближайшие лет триста…. И о нас сложили бы легенды… (чего-то я размечталась…)…

Часть 2.
Восьмое марта. Идиотский праздник. Вообще праздники, как таковые я не люблю. Ну чем они отличаются от обычных дней? Только лишь тем, что до хрена готовить и вдвое больше мыть всякой посуды, а потом ещё и квартиру убирать. Великолепная перспектива!
Пищит телефон. Мессага. От Ксюхи, предлагает «хотя бы просто покурить». Пишу в ответе, что согласна, жду.
Она приходит. Мы стоим в подъезде и меланхолично бессловесно курим. Надо же хоть как-то облагородить праздник-то! Всё так пафосно: молчание, подъезд и сигареты, которые дымятся.  Теперь очередь её телефона. Теперь противно взывает к вниманию к собственной персоне её аппарат. Некий Семён спрашивает весьма неопределённо что-то вроде «как жизнь». Она отвечает мол, с Кристинкой стоим в подъезде, курим, хотишь, присоединяйся. Я ещё хотела сказать, оплакиваем почивший в небытие праздник, но воздержалась. Он отвечает, то можно. А можно? Каламбур, черт его дери. Короче, договариваемся о встрече.
С Сёмкой мы уже давно были знакомы, но только на уровне «привет-пока», а это я не знаю кого, но вполне устраивало. Иногда мы с ним болтали, но практически ни о чем. А вот теоретически… мы умели молчать!  Но фактически, я не знала об этом человеке ни хрена. Потом узнала и даже влюбилась.

Глава 4. Вместе.
Часть 1.
13 июля. 13 июля. 13 июля. 13 ИЮЛЯ. 13 ИЮЛЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯ! - Стучит в голове. Он сидит рядом, что-то говорит, шутит, пытается издеваться, отвлечь. 13 июля - кровь бьёт в её висках всё сильней и сильней. 13 июля. 13 июля. 13 ИЮЛЯ...
- а сама сейчас расхохочется, вы посмотрите на неё! - это говорит он.
13 июля - вот все мысли в моей голове.
Крик.
- Я не могу так больше, не могу, перестань! - на спотыкающихся ватных ногах я бегу в другую комнату, продолжая кричать. Падаю на пол, слёзы комом подкатили к горлу, мешая дышать. 13 июля - всё ещё бьёт по голове. Слёзы брызнули из глаз. Сразу же весь пол мокрый. Он вбегает в комнату и говорит "прости.... я не хотел..."
13 июля.
- Прекрати, перестань! Я не могу, не могу, - беспомощно шепчу я...
Он садится рядом со мной на колени, поднимает и обвивает вокруг меня свои нежные руки.
- Прости, любимая...- говорит он, не понимая до конца, что же происходит.
- Это не ты виноват, это всегда так. Сегодня же 13-цатое, да?
- Нет, 10-ое, а что?
- Как? всегда это было 13-ого...

Часть 2.
Они снова собрались на Маяке. Только не так, как обычно. Как обычно были смех шутки, сокс, обсуждение вечеринок и музыки. Обычными были и обычно там тусующиеся люди. Лё, Катя, Даржа (которая бывает, но ой как редко), Грей, Кумар, Добер, Ховл, Пакс и... Пойзон. Она весь вечер старательно его не замечала, и только это было необычным. На протяжении всех этих двух недель. Она посмотрела на часы.
- Черт! Уже половина девятого. Макс ждёт! всем пока! - она начала всех поочереди чмокать в щеки на прощанье.
- Лё, Грей, Катя, Даржа, Дерик, - и так каждого. Пакс отошёл, ему позвонили, а она не рассчитала и чмокнула Пойзона в губы. Застыла. Посмотрела в эти зелёные глаза. Такие до боли знакомые. Она всё ещё любила его. Они разошлись после того, как он прочитал письмо, в котором она рассказала об Антоне. О них с Антоном. Боже, эти губы... Он... такой... любимый...
Боковым зрением она увидела, что Макс уже тут, уже приехал за ней. Он живет в Москве, но он всегда исправно провожал её до дома. Она сказала Максу, что поедет одна. Макс удивился, но не спросил почему. Потому что рядом с ней стоял Пойзон.
Они поехали вместе с Пойзоном и вылили друг на друга всё, что думали об этой ситуации. Ещё раз. Только на этот раз она сказала:
- Я люблю тебя, - и поцеловала его.

Я проснулась в холодном поту... жуткий сон...




Часть 3.
Она плакала...
Звонок по телефону.
- Да, привет милый, может, погуляем?.. что?... не.. поздновато... ну ладно...
Она вышла навстречу... Они увидели друг друга спустя несколько уточняющих звонков.
- Локоть левой руки - табу, его нельзя трогать. Не потому что это ценная вещь и его можно разбить, а потому что рука очень болит, не могу руку согнуть...
Они ещё немного поболтали, и вошли в дом... Маринка, его сестра сваливала в свою новую квартиру. Она пожелала ей удачи, но Маринка её уже не услышала.

Они сидели вдвоём, в огромном пустом доме, обнявшись. И плакали. Не подозревая об этом. Вроде просто сидели.
- Подними голову, пожалуйста!
- Нет, я хочу посидеть так. Ладно?
Она почувствовала солёную каплю на своей ладони. Стало страшно.
- Почему ты плачешь?
- Потом.
Её сожрала тревога и испуг. Глаза широко раскрылись, она сидела так, замерев с широко открытыми глазами около двух минут. "нет... не может быть,"- стучало в голове. Глаза стали слезится ещё больше прежнего.

Она отправила ему смс. "не плачь. Я плачу вместе с тобой. я просто тоже сошла с ума.". Позже пришёл ответ: "и в правду. Как до меня сразу это не дошло. Мы в параллельных мирах. Мы застряли там. Мы сошли с ума.".

Она ему так и не сказала. Скажет, потом. Если будет сила на это.

Всё давно уже ясно -
К чему перемены,
Если жизнь заржавела,
Как в кране вода.
Мне хотелось бы счастьем
Взорвать себе вены,
Только жаль, не под током
Мои провода.
Время купит весь мир
За ничтожную цену -
Жалкой горсткой монет
Утечет в никуда.
Мне хотелось разбиться
О серые стены,
Только их больше нет,
И уже навсегда.
Мне наскучило жить,
Выбирая ответы.
Заменяя на "Hет"
ненавистное "Да".
Мне теперь не спешить-
Всё равно не дойти до рассвета.
И растерзаны в клочья
Мои провода.
(с)Светлана Казакова

Глава 5. Дневник.
Часть 1.
Ладно, не ухожу, но прощаюсь.
Наверное, не очень-то хотелось. Теперь, когда всё обговорено и есть наш общий вывод... Теперь всё становится ясным и понятным, как шелуха от новогодних конфет - такая приятная и сладкая ложь, но... не настоящая, как бы того не хотелось.
Любовь по интернету... Как я в этом сомневалась. Не верила до последнего. Это же абсурд! Ага, щас! Двадцать штук абсурдов сомнительного вида валяется под ногами. Вот они, факты - бери и кушай, хочешь с соусом, хочешь без оного. Мало тебе было одних людей пострадавших от этой паранойи? Самой захотелось, да? Так получай! Хорошо хоть не дожевала до конца, не проглотила, а то отравилась бы и чувствовала себя виноватой, пока ноги сами не понесли меня либо к вокзалу, либо к бритве в ванную. Это великое умение - отказаться от того, что тебе не нужно... или к тому, к чему ещё не готова. А ты к таким жертвам не готова, девочка моя. Я люблю тебя, солнышко. Ты - самая лучшая на свете! Не переживай, не плачь в подушку, подушка - жизнь, она впитывает твои эмоции и оставляет их в себе, а тебе с этим ещё жить. Не плачь. Всё будет хорошо, это только начало, а в начале - тяжело.(с)
Ты же любишь его, а для других - ты холодна, ты остановилась вовремя. Это хорошо. Прости меня, Антон, но ты - не тот, кто мне нужен. Не тот. И не там. Прощай.

Навсегда прощай, я люблю другого. Не полюблю тебя, даже если очень захочу... я тебе это обещаю.


Часть 2.
Иллюзии. Вся наша жизнь - иллюзии. Больше или меньше, но иллюзии. Мир на самом деле не такой, как нам кажется и думается. Мир такой, как нас научили и это самый прискорбный факт всей моей жизни. Но я научилась видеть его таким, каков он на самом деле... Только...где от этого толк? Нигде, пока я не смогу идти дальше, а не зависать на одном месте.
Мой дневник... Странно так. Антон, вот ты спрашивал, где же у меня есть ещё один дневник, отвечаю: он на моём компе и информация из него дальше зашифрованной дискетки не выходила. На моём компе дешифраторы не работают. Я так захотела, но кому это будет нужно - расшифрует, на своём компе. А это никому не нужно, читать моих персональных тараканов из горемычной моей головы... Если это всё же тебе надо, то я повешу эту "ценную информацию" здесь. (См. ниже)

[надпись на дискете] руками не трогать. Взрывоопасно. Сберегите своё здоровье - уберите руки от дискеты.

(Хм... не открывается... просится отформатировать)

Простите, если что не так... но не получается....


Хочется плакать.
Только без слёз.
Хочется жить.
Но не всерьёз.
Хочется думать.
Только пустое.
Хочется взрывов.
Но только со мною.
Хочется звать.
Срывая в крик голос.
Хочется знать.
Пропеть это соло.
Хочется, хочется, хочется.

Не могу я.
А может, могу.
Я плачу.
Но не реву.
И живу я.
Только играя.
Думаю.
Себя не узнавая.
Взрываюсь я.
Шёпотом крик.
Зову я.
Но город - старик.
Знаю, он не услышит,
Он очень стар.
ЖИТЬ, ЖИТЬ, жить...

Я пропадаю.
Молча кричу.
Из упавших встаю.
И ем белену.
Крохотной жизнью.
Другим смерть даю.
Я будто разбита,
Я будто в раю.

Я ЖИВУ!




Часть 3.
Она сидит в своей комнате. Одна. Листает книгу... Вокруг всё такое гламурное, блестящее. Фантики, игрушечки, слоники, кисочки, шарики-фонарики. Как ей это надоело! Вдруг она хватается за голову. Бешеные глаза из-под ресниц. Сдавленный крик-шёпот:
- Дура! Даже на телефон не посмотрела!..
Бежит в коридор к сумке. Выкрадывает телефон сама у себя. На дисплее надпись: "1 пропущенный звонок". Радость. Он пытался позвонить! Огорчение. Он не подняла трубку вовремя.
Она открывает крышку телефона. Надпись "мама, дом" убивает последнюю надежду. Ну, как же так? Как же? Почему? Даже ни звоночка, ни э-смс-очки! Почему не позвонил, не предупредил... Почему? Она знает ответ. У него нет телефона, он его дома у Сашки забыл, ещё перед отъездом. А Сашка? А что Сашка? Сашка там остался... Это же мучение!..
- Боже, дай мне сил, чтобы не наложить на себя руки... - шёпот.
Она легла на пол. Голод. Не тот, когда хочется есть. Тот, когда не хватает человека. Этот голод сжирает. Голод одиночества. Голод по отношениям.
Она заснула. Прямо на полу. В два часа ночи.

- Два часа ночи. Приехал, блин! Поздновато...
"К Сашке идти резона нет, поздновато. Я ей не позвоню уже сегодня", - его мысли в голове.

Я не знала, куда мне деваться. Проснулась где-то в шесть, легла на кровать. Заснула ещё раз. После ёрзанья, которое длилось ещё часа четыре. Завтра вставать рано.
Встала, ну и что же? Голова трещит. Он позвонил!!! Мы встретились... Наконец-то! Я думала, сойду с ума...



Часть 4.
Проснулась. Вставай! Поднимай зад! Подняла. Целое утро издевалась сама над собой. Надоело. Оделась, накрасилась, на глаза - темные очки.
- Я пошла!
- Куда?
- Пойду, прогуляюсь.
И вот я иду. В наушниках играет Линда, настольгически содрогаюсь, когда её слушаю. Бродила по проспектам. Вышла на шоссе. Прошлась по нему чуть-чуть. Пошла по другому проспекту. Пять раз меня задевали машины. Я их не слышала. Зачем-то зашла к Лесе. Зря. Ну ладно, справляемся. Я начала без умолку говорить. Только так я могу не заморачиваясь думать о том, что мне нужно. Иногда говорила она. И тогда приходилось её слушать. Когда я замолкала, она, по своему обыкновению говорила:
- Кись, ты чего молчишь?
Мне приходилось снова тараторить. Потом мы разошлись. Я бродила по ночным улицам, нпялив очки. Народ на меня косился, ненормальная, мол, на улице ночь, а она в тёмных очках. Пусть там себе думают, что хотят. Мне плевать. Линда меня тормошила. Шла я очень быстро. Я всегда быстро хожу. И, тоже как всегда, я сжимала челюсти до боли, чтобы их потом сводило. Зачем? Не знаю. Спонтанная привычка. Окуда? Так же не знаю.
Вернулась домой, озябшая. Но быстро согрелась и легла спать.


Эпилог.
Почему-то мне сейчас не до сна. Может, это всё из-за того, что я встала рано? или?.. Я же спать сутками могу. Я холодна... Расплавь меня, я тебя умоляю!

Ты знаешь, я не могу поверить в это. Осталось каких-то три дня. И это расстояние в сто семдесят километров друг от друга сократится до привычного километра. Но это уже привычно. Это мы с тобой знаем, и это так обыденно - всего-то километр! Но ещё целых три дня. Я могу не дождаться просто. Просто сойти с ума.
Приехала мама. Сегодня. То есть, в субботу днём. До этого весь дом висел на мне и постоянно был доступен интернет и книги. Теперь я буду лишь иногда мыть посуду, ну а книги так и остались в моём распоряжении. Интернет - теперь пустой звук для меня. Снова будет работать машинка, а когда она не работает и не кипятится чайник в инете будет сидеть мама, в своих форумах, в своей асе со своими друзьями "по переписке". Я туда подходить буду редко.
Какие-то три дня. Ужасно длинные три дня. Целых три дня. 170 километров. Куда деваться? Что делать? Ума не приложу. Никого не видела за всё это время, ну, почти никого. Почти всё время - мысли о тебе, интернет, папа, наша квартира, которую нужно убирать, мыть, чистить, в которой нужно готовить еду. Всё.
Я могу так писать до бесконечности, но самое главное - я люблю тебя...

22.08.'04г.
Твоя Эльфа.