— Отшельник думает, что Шаста успел предупредить короля, — продолжала она. — Беды наши кончились. Скоро мы будем в Нарнии.

— Я там не буду, — сказал Игого.

— Тебе нехорошо? — всполошились и лошадь, и девочка. Он обернулся и проговорил:

— Я вернусь в Тархистан.

— Как? — воскликнула Аравита. — Туда, в рабство?

— Я лучшего не стою, — сказал он. — Как я покажусь благородным нарнийским лошадям? Я, оставивший двух дам и мальчика на съедение льву!

— Мы все убежали, — сказала Уинни.

— Мы, но не он! — вскричал Игого. — Он побежал спасать вас. Ах, какой стыд! Я кичился перед ним, а ведь он ребенок и в бою не бывал, и примера ему не с кого брать...

— Да, — сказала Аравита. — И мне стыдно. Он молодец. Я вела себя не лучше, чем ты, Игого. Я смотрела на него сверху вниз, тогда как он — самый благородный из нас. Но я хочу просить у него прощенья, а не возвращаться в Тархистан.

— Как знаешь, — сказал Игого. — Ты осрамилась, не больше. Я потерял все.

— Добрый мой конь, — сказал отшельник, незаметно подошедший к ним, — ты не потерял ничего, кроме гордыни. Не тряси гривой. Если ты и впрямь так сильно казнишься, выслушай меня. Когда ты жил среди бедных немых коней, ты много о себе возомнил. Конечно, ты храбрей и умнее их — это нетрудно. Но в Нарнии немало таких, как ты. Помни, что ты — один из многих, и ты станешь одним из лучших. А теперь, брат мой и сестра, пойдемте, вас ждет угощение.