Москва засыпана снегом. При этом слякоть. На улице не надо быть, а вот из кона рассматривать заснеженные крыши - весело.

Сегодня утром увидела по дороге на работу одного старика. Такого в Москве я не ожидала увидеть. Это люди другой породы. Их уже практически нет, они ушли.

Порода проскальзывает - в великолепной выправке ( а ему не меньше 80 лет), определенного фасона шляпе (чем-то напоминающей пилотки, что я видела на старых военных фотогорафиях легионеров) и таком выражении лица, глаз... когда уверен, что этот человек будет шутливо отдавать честь, целовать руку при встрече с дамой, вствать при входе дамы или вышестоящего в комнату. Когда возникает чувство, что ты не в том времени, не там, и не очень-то понимаешь как себя вести.

Для меня их воплощением были отец и Петр Владиславович. И их тоже уже нет.

Помню, когда я рассматривала довоенные фотографии П.В. в униформе латвийской армии, меня поразило одно наблюдение. Людей такого физического типа как он - была половина взвода на снимке (я его шутливо назвыла - прусский - сухощавые люди, блондинистые, "с впалыми щеками". Почему-то всегда ясно что это немцы.). А сейчас из нет. Ни в Риге, ни на селе. За всю свою жизнь я видела всего три или четыре молодых человека такого типа. Тогда я впервые осознала, что же значила война для моего народа. Ощутила дрожью, морозом по коже. И личной частной злостью - их у меня отобрали!!

С тех пор, встречаю такого типа стариков, я вспоминаю своей шкурой то ощущение и мне делается не по себе.