Мысли рассыпаются по комнате как порванные гранатовые бусы. Слышен каждый шорох: тиканье стрелки наручных часов, шаги первых прохожих за окном, скрип дивана за стеной... Кажется, стоит открыть глаза, и я увижу кровавые капли головной боли на полу.
Приглушённые туманом утренние звуки ударяются о черепную коробку и рассыпаются разноцветными искрами феерверков. Тяжёлая капля глухо плюхается на карниз. Вороны начинают глухо переругиваться за окном.
Я представляю, почти ощущаю, холодное дыхание ветра, прелый запах надвигающегося осеннего дождя, почти вижу нависшее над головой свинцовое небо.
Скрип дивана возвещает о том, что живое существо за стеной проснулось. Изменившееся дыхание и шаги. Я знаю, что сейчас из кухни донесётся плеск воды и чайник плюхнется на плиту. Запах серы.
Приоткрывается дверь комнаты.
- Мне плохо,- говорю полушёпотом. Наверное, мама сегодня не настроена спорить...

Туманно-серая бездна поглощает моё сознание. Мысли, воспоминания становятся видимыми, ощутимыми, и вот они уже живут особой жизнью сновидений, прерывающих, сменяющих друг друга и, в конце концов, разбивающихся как стекло.
Битое стекло... Где-то сыпятся осколки.

Надо мной нависают стеллажи, заполненные книгами. Большие и маленькие, проза и поэзия, романы и словари... Такие разные, но стоят рядышком на полках.
В детстве мне казалось, что по ночам книги живут своей собственной жизнью, ходят друг к другу в гости, ведут споры... Мне всегда было интересно, что могла бы рассказать старая лампа, книга или телефонная будка.
Капли одна за другой стекают по стеклу.

Я знаю, что через минуту-другую встану. Могу представить каждое движение, доведённое до автоматизма многократным повторением.
Но пока... Пока кожа ощущает только прощальную нежность простыней, а сознание - уходящий сон.
Откуда-то мне уже известно, что день будет абсолютно таким же, как и предыдущий, таким же, как и последующий. И дело даже не в кисловатом запахе кофе, с которого начинается каждое утро, не в солнце, что спряталось до весны, а в полусонном состоянии, моей летаргии.