Было раннее утро, и по улице медленно струился густой пар, какой обычно бывает поздней осенью. Сладкий сон постепенно отступал, а на смену ему приходило тревожное пробуждение. Сначала она слегка приоткрыла глаза, не желая выпускать себя из плена теплого, мягкого одеяла. Но, обнаружив, что лежит абсолютно нагая, она все-таки встала. Заметив на кровати спящего пацана и раскиданную по полу общую одежду, она проследовала в ванную. Умываясь, она тщательно пыталась смыть следы сапог вокруг своей души. Потом прошла на кухню, где выпила чашечку кофе и уже собиралась уйти, но обнаружила, что она все еще не оделась. Надев нижнее белье, джинсы и свою любимую панковскую кофту, она решила, что так ей будет холодно, и на всякий случай надела рядом валявшийся свитер, явно ей не принадлежавший. Уже у дверей в коридоре она написала ему короткую записку. Конечно, она с удовольствием осталась бы, но она обещала появиться дома хотя бы сегодня. Он проснулся около девяти часов. Пошарив рукой по кровати, он никого рядом не обнаружил. На подушке лежал кусок оторванной бумажки с надписью мелким корявым (наверное, эльфийским) почерком: "Я ушла", - прочитал он. И как-то сам собою в безмолвии уставился в потолок, разглядывая ползающих по нему червячков и полосочек, то и дело складывающихся графическим узором…
Придя домой и бросив на мамин вопрос: "Где была?" очередную банальную фразу "Пиво пила!" она снова умылась. Сварив себе два ковша натурального кофе, она начала выпивать густую горячую жидкость большими глотками. В магнитофоне играла музыка (похоже, эта группа играла вчера на рок концерте), где слышали явно подходящие ей советы "перестала… шарахаться ночами… куплю волосы, вставлю зубы…" и в конечном итоге все мы "умрем ворами". Подойдя к зеркалу, она решила переодеться в кофту с коротким рукавом в надежде, что холод окажет отрезвляющее действие, поправила свою толстую железную цепь, зацепившуюся за волосы, расчесала космы густых хаеров и пошла в школу.
В школе, горячо обсуждая с одноклассницами вчерашний рок-концерт, разводя дискуссию о том, что "рок против наркотиков" больше смахивает на акцию "пчелы против меда", одна из девушек неосторожно заметила маленькие красные дырочки на вене левой руки. И тут она все вспомнила: что зовут ее Анна, вчерашний концерт скорее всего назывался не "наркотикам нет", а "наркотиков нет" так как последние дружно вкололи и раскурили Анна с вокалистом одной из выступавших групп. И что ее ночного спутника зовут Макс, и ночевала она у него, так как он сказал, что если проводит ее до дома, то только до своего. Но звонок с урока прервал ход ее мыслей. На перемене она все-таки решила почитать географию.
Макс тем временем окончательно проснулся, умылся, выпил кофе, обнаружил, что червячки и полосочки ползают уже и по кухонной стенке, успокоился… но мысль, почему же ушла Анна заново проникла в его мозг и сердце. Чтобы снова успокоиться, Макс закурил. Вспомнив после первой же затяжки, что обещал Анне бросить курить и пить. Одеваясь, он приятно для себя обнаружил, что его свитер куда-то делся: либо его одела Анна (судя по тому, что пятно кофе под невымытой ею кружкой уже засохло, она ушла очень рано, а утром холодно); либо ему придется наконец-то навести порядок в своей квартире.
Одноклассники с недоумением и какой-то еле уловимой завистью смотрели, как блаженно растянулась на парте Анна, засыпая на уроке истории. Ей снились ведьмы, которых сжигали на костре, огромная кровать, больше похожая на сцену рок клуба, откуда-то звучала песня "зеленая, зеленая трава" и чертик протягивал ей отменно забитый косячок со словами: "Через пяточку! Кури через пяточку!" "Через пяточку" - повторила она. Когда она проснулась, заканчивался уже урок биологии. Придя из школы, Анна постелила себе матрац на кухонном подоконнике и после продолжительного разговора с сестрой снова уснула, в этот раз, кажется, не менее чем на двое суток.
Макс тоже уже спал. Ему снилась Анна. Она сняла с себя панковскую кофту, от которой очень странно пахло, хиповские джинсы, железную цепь с шеи, больше похожую на цепочку от унитаза, чем на снятую у какого-то гопа. Потом они долго бесились. Анна подпрыгивала на кровати и взлетала под самый потолок. Очередной раз зависнув около люстры, она упала на него и принялась лизать его ухо. Тут он проснулся. Кошка старательно выдирала из его уха серьги. Макса снова охватила непонятная тревога: почему же ушла Анна и сожаление о том, что на концерте он так и не покурил дары Джа.
Был новый день. Макс сидел в студии, кое-кто из его друзей нашел выпавший из кармана Максовских джинсов письмо Анны. Он пошутил, что почерк уж больно смахивает на рукопись его отца. От этой мысли Максу стало очень жутко.
И Анна сегодня была здесь. Она выпрашивалась у отца на очередной рок концерт, на что отец сказал ей, что если она хочет туда пойти, то должна отвечать, что ночью она была не словами "Ты его не знаешь", а "Его зовут так-то и так-то". Потом Анна вручила Максу его свитер:
- Почему ты ушла? - спросил Макс, несколько дней терзавшийся этим вопросом.
- Надо было, - дерзко, но игриво ответила Анна.
Почему-то она была уверена, что он ничего не помнит про ночь, но это открытие ее удивило и немного даже порадовало. Выпив по кружечке спирта, они поговорили как старые хорошие друзья. На прощание тихонько чмокнула его в щеку. Уходя, каждый для себя в тайне отметил, что будет новая пьянка (простите, концерт) и они еще встретятся…
Этой ночью Анне снилось, что она снова в рок клубе, со сцены шепелявым голосом симпатичный, длиннохаерастый мальчик пел, что "если можно осторожно, если нужно - то, в принципе, все вполне возможно", к ней подошел Макс и заключил в свои объятия. Надо сказать, что тоже самое снилось и Максу…
…и, заключив в свои объятия, они начали танцевать какой-то безумный танец толи с эротическими оргиями, толи с ритуальным вызыванием богов. А над залом носились густые ароматные запахи цветов и трав Джа.
[показать]