Сегодня вспомнил про текст, когда-то недописанный мной. Перечитал. Не понравилось. Но я вспомнил то утро. Солнечное московское утро и решил выложить написанное в дневник.
Я шел по улице и случайно посмотрел на узбека-строителя. Наши взгляды встретились. В его взгляде я прочитал нескончаемую муку, ненависть ко мне и покорность судьбе. Как все это могло сочетаться в одном взгляде? Сложно представить.
Ода в прозе несчастному Узбеку
Ярко светило солнце. Ты спозаранку, славя своих богов, что даровали тебе жизнь, шел с мотыгой к своей делянке, к своему нарезку, который тебя поит и кормит. День только начался, а ты уже на ногах. Ты подоил коз, отвел свое маленькое, но крепкое стадо пастуху… Долго-долго ты зарабатывал на хлеб насущный своим трудом, ты мог гордиться собой, у тебя был дом, жена, дети, которые смеялись и радовались, бегая по кишлаку. Ты жил в огромной стране и не знал, ни горя, ни бед, ни войн. Ты мог гордиться своим прошлым и настоящим. Ты был уверен в будущем и это, возможно, было главное.
…Но настало время перемен. И тебе сказали, что жить отдельно от огромной страны гораздо лучше. Что ты будешь лежать на топчане кверху пузом, а из источника будет бить не вода, а сладкое вино и подаваться прямо в кувшин, стоящий рядом с топчаном. Спелые сливы и абрикосы будут расти сами по себе. И падать прямо в корзины. Ты заживешь богато и свободно, отделившись от Большого брата. Ты поверил в обещания. Но ты ошибся. Ты не виноват. Тебя обманули. Настало черное для тебя время. Отключили электричество. Все стало дорого и теперь ты не мог, продав плоды труда своего на вырученные гроши купить себе и своей семье все необходимое. Ты разорился и решил попытать счастья в Москве, про которую ходили слухи, что люди там купаются в золоте, так как туда стекаются все возможные и невозможные финансовые потоки. На этот раз ты обманул себя сам. Но и это не твоя вина, так как ты кроме мотыги, поля и солнца в своей жизни ничего не видел. И понять, что там, где кому-то хорошо, совсем не обязательно хорошо будет и тебе, ты не смог.
Ты приехал в Москву нищий, бесправный и голодный, оставив семью в родном краю. Тут же нашлись желающие воспользоваться твоей рабочей силой, твоей волей к жизни и упрямством. Таких денег, которые они предлагали, ты не видел и не держал в руках никогда, на них можно было в родном Узбекистане купить много-много овец и арбузов, поэтому ты согласился. Но ты снова не учел одного – что здесь не Узбекистан, здесь совсем другая жизнь. Вместо мотыги тебе дали ведро или лопату и ты целый день, который на стройке продолжался 12, а то и более часов, конечно, без выходных, вынужден был месить цемент и носить его вверх по лестницам, возводя одно здание за другим. Ты скоро понял, что ты раб, так как тебе не дали ни справки, ни регистрации, ни трудовой книжки. Ты оказался вне правового поля. Увы. Когда ты наконец понял, куда ты попал, слабым утешением тебе могло служить лишь одно: украдкой отлить или плюнуть в тот цемент, который ты таскаешь на стройке. Эта маленькая, но сладкая месть – единственное утешение в твоем положении.
Тебя кормят раз в день, ты спишь в клоповнике за колючей проволокой, за которую тебе нельзя выходить, ибо первый же мент потребует с тебя документы, о которых ты и не слышал и если у тебя их не будет, то посадит в обезъянник. Тебе начисляют денег ровно столько, чтобы ты не сдох, отослав ползарплаты на родную землю плачущей жене и босоногим детишкам. Ты работаешь в условиях нарушения всех элементарных норм техники безопасности. Ты срываешься с крана, на тебя опрокидывают балки, ты мрешь от тухлой пищи, которую тебе подсовывают в качестве «подарка». Но ты в этих чудовищных условиях пытаешься жить и выживать. И иногда это у тебя даже получается. И в итоге ты задумываешься: нужен ли здесь ты? Как ты решаешь этот вопрос – уже не важно. Жизнь сама несет тебя, бесправного раба, ты уже не только в силах, но и не в праве выбирать.
Ты работаешь на тех, кто набивает и без того тугие от долларов карманы. Ты с ненавистью смотришь на тех, кто находится по ту сторону стройки, но которые так же как и ты в этой стране находятся на положении изгнанников, несмотря на то, что формально являются гражданами РФ и иногда даже коренными москвичами.
Где здесь выход? А выхода нет, ибо это положение по-сути устраивает всех, особенно тех, кто в этой жизни загребает жар. Они прекрасно знают, что мы – народ который безмолвствует, а ты – раб, ты – средство, не имеющее голоса, чтобы сделать ИМ жизнь еще комфортней, еще богаче.
Ты возводишь одно за другим здание, чтобы горстка сволочей нагревала руки, а москвичи, которые жили на этой земле задолго до того, как сюда приехал ты, кляла тебя на чем свет стоит, ибо ты строишь здания там, где раньше был милый парк, или детсад, ты возводишь торговые помещения, где раньше была площадь, ты строишь так, что пики твоих зданий закрывают им солнце. Неужто они провинились в том, что кто-то когда-то развалил страну, что кто-то когда-то внушил кому-то мысль о том, что с приходом капитализма наступит благоденствие, что ты снялся с насиженного куска земли и устремился на заработки сюда, увеличивая и без того армию нищих, голодных, готовых на все гостарбайтеров?
И позднейшая вставка.
Москва изменилась, изменилась сильно и далеко не в лучшую сторону. Она навсегда утратила свой уютный облик, перестала быть родной землей. Кстати, размеры Родины, спасибо тем, кто у руля власти, постоянно сужаются: СССР-РФ-Москва-свое метро-свой микрорайон-свой дом-своя квартира. Куда уж дальше? Есть куда! Подселить десяток китайцев – и отнимут последнее. (Я знаю случай, когда без ведома владельцев квартиры туда прописали несколько… назовем их пришельцами).
Кто есть сейчас москвичи? Я не имею ввиду тех, кто переселился сюда в последние 15-20 лет и стремится как можно больше урвать от этого города, я имею ввиду тех, кто здесь жил и хотел, чтобы город процветал. Москвичи сейчас люди без отечества, без родины, ибо их родину осрамили, вытоптали, перестроили, испоганили. У тех кто едет сюда, где-то далеко есть своя малая или большая Родина, куда они в случае неудачи покорения столицы могут приехать и где их примут. А куда ехать москвичу если перед его окнами возвели здание, если в подъезд заселили пришельцев, если из дома выйти невозможно – околоток заставлен машинами? Грустно все это. Гм. Вот так.