Светильники горят ярко, ночная тьма убежала за толстый полог шатра, на ярком покрывале - недопитая серебрянная чаша. Синие камешки на платье Амиклы пылают, светятся. Как и ее глаза.
Маленькая Афродита уже не плачет. Больше никогда она не будет плакать!
- Ты - не рабыня, Амикла, а я не богоравный. Ты - самая красивая девушка в мире, а я болван, у которого вместо головы шлем медный - пустой, с дырками.
Она смеется, подходит ближе. Негромко звенят браслеты.
- Тогда я вызову тебя на бой, воин! Начну войну бе предупреждения, без посольств и гонцов, войну страшную, безжалостную. На бой, воин, на сильный бой! А я тебе не уступлю, не дрогну, спины не покажу! Если ты муж - атакуй с фронта, нападай с жаром, отражай удары и к смерти готов будь. Потому что сегодняшняя битва - без пощады!
- Нанесла ты мне удар прямо в грудь, - улыбаюсь я в ответ. - Да только я боец сильный, боя не боюсь, вызов твой принимаю и удары твои отобью! Зовут меня копьеносцем, вот и попробуешь ты моего копья, и поражу я тебя за дерзость твою тем копьем не раз и не два. Будешь о жизни молить, но копье мое жалости не ведает, и ты ее не отведаешь, а отведаешь иного!
Смеется Амикла. Падает критское платье на покрывало. Сползает тяжелое ожерелье с тонкой шеи...
- Не нужен мне доспех, что бы сражаться с тобой, копьеносец! Рази, да знай, что обессилевший, на землю упадешь, пощады запросишь, потому что копьецо твое маленькое, копьецо твое кривенькое, а я боя не боюсь, насквозь проткнешь - не испугаюсь... Рази!"

LI 3.9.25