В это время Ее мать - все так же с телефонной трубкой в руках - подошла к ее двери, толкнула - но дверь заперта. Мать стучит.
Она не двигается.


М а т ь. Оглохла?! (Стучит.)
О н а (не обращая ни малейшего внимания, шепчет в микрофон). Каждое утро, проснувшись, я ощущаю ваши губы с такой физической реальностью, что становлюсь безумной. И со всей силой этого безумия говорю вам: я вас люблю.


Мать колотит в дверь. Одновременно, будто по сигналу, начинается стук во все двери.
В ванной, где Он по-прежнему стоит у зеркала, стук в дверь и голос Его жены.


Г о л о с Е г о ж е н ы. В доме - ничего! Ты не сходил даже за нарзаном... А люди придут в гости! Что ты молчишь?
О н. Я думаю.
Г о л о с Е г о ж е н ы. О Боже! О чем?! О чем?!


Он молча укладывает электробритву в футляр и выходит из ван-ной. Одновременно стучат в дверь кухни, где играют джазисты, и старческий голос кричит из-за двери: "Котик! Семь часов! Ты про-сил сказать, когда будет семь!" И тогда Маленький джазист склады-вает инструменты и уходит, а двое других, будто не замечая его ухода, будто в наркотическом опьянении - продолжают мелодию.
В это же время Подруга, в очередной раз тщетно набрав номер Матери, в бессильной ярости колотит в собственную дверь.
Наконец общий стук внезапно прекращается, и только Ее мать про должает тщетно барабанить в Ее дверь.
Она спокойно взглянула на часы, надела байковую кофточку, джинсы, поролоновую куртку и как-то сонно открывает дверь и глядит на мать с телефонной трубкой в руках. Усмехнулась. Мать поняла ее взгляд и торопливо, неловко положила телефонную трубку на ковер.


М а т ь. В куртке будет холодно. Поддень кофту.
О н а. В кофте будет жарко.
М а т ь. Милая, у тебя скоро экзамены... Без кофты не пойдешь.
О н а. Хорошо, я понесу кофту в руках.
М а т ь. Это твое дело. Привет Эрике. Кстати, почему Эрика никогда к нам не зайдет?


Она молча и по-прежнему сонно смотрит на Мать. Мать, видимо, привыкла не получать ответов, поэтому безостановочно продолжает спрашивать.


Когда ты вернешься?
О н а. Не знаю. Я сначала пойду в парикмахерскую.
М а т ь. В какую парикмахерскую?! Ты собиралась к Эрике.
О н а. Сначала я пойду в парикмахерскую.
М а т ь. Милая, сегодня предпраздничная пятница и все...
О н а (бесстрастно). "Сидят в парикмахерских..." Я знаю. Я прошу тебя: дай мне деньги на парикмахерскую.
М а т ь (будто осененная мыслью). Как же я сразу не поняла! Ну, конечно! Ты пойдешь в парикмахерскую, чтобы проторчать там в очереди до вечера, да? А потом будет поздно идти к Эрике, да? И ты вернешься домой! Ты решила посмотреть, кто придет ко мне, да?
О н а (все так же без выражения). "Ты решила испортить мой единственный вечер". Нет. Я не вернусь домой рано. Подходит?
М а т ь. Это ты сможешь! Чтобы я сошла с ума от страха... (Вдруг кричит.) Я не умею! Я не могу с тобой!
О н а (миролюбиво). Что делать, ты молодая мать.
М а т ь. Да! Да! (Сразу переключаясь, легкомысленно-весело.) Знаешь, вчера мне один тип из третьего подъезда сказал, что когда мы с тобой идем по улице...
О н а. ...То издали я выгляжу старше тебя.
М а т ь (устало). Какая ты все-таки жуткая... (Подумав.) Ну что ж, я не хотела тебе говорить, но ты вынудила... Короче, утром ко мне пришла Надя... ну, девочка из третьего подъезда...
О н а (торопливо). Мне неинтересно!.. Кто рылся у меня в столе?
М а т ь (усмехнувшись). Так вот... Эта милая Надя... пришла, знаешь зачем?
О н а. Мне нужны деньги на парикмахерскую!
М а т ь. ...Повидать твою кошку. Оказывается, ты ей рассказала, что у нас живет потрясающая кошка Каштанка, которая тебя страшно любит и ходит за тобой по улице не иначе как на задних лапах! На задних лапах!!
О н а (успокоившись). И что ты ответила?
М а т ь. Правду. Что отродясь у нас не было никакой Каштанки, хотя иногда ты приносишь с улицы бродячих кошек... Но они от нас немедленно убегают! И не потому, что я плохо с ними обращаюсь, - а потому, что ты их попросту забываешь кормить! Ты ведь ко всему еще и ленивая! (Дает деньги.) А кот "на задних лапах" - это из "Мастера и Маргариты"? Да? Ты брала без разрешения мою книгу?
О н а (сухо). А все-таки: кто же рылся на моем столе?
М а т ь. На твоем письменном столе... который стоит пока в моем доме, я писала сегодня письмо. Можно?
О н а. Поэтому я закрыла все ящики стола на ключ... чтобы в твоем доме кто-то случайно...
М а т ь. Иди. (Тихо-тихо.) Иди. (Орет.) Уходи!
О н а (усмехнулась). Не позвонил? (Кивнув на телефонную трубку.) Сама позвонишь?


Мать дает ей пощечину.


(Весело.) Чао! Я пошла в парикмахерскую! (Уходит.)


Как только стукнула входная дверь, Мать тотчас поднимает брошенную трубку, набирает номер.


М а т ь. Привет, ты не звонил мне, а то я разговаривала по телефону? (Выслушивает ответ.) Понятно... Ну, как насчет "сегодня"? (Выслушивает ответ.) Конечно, свободна. Мы же договорились. (Выслушивает ответ.) Нет, ты же знаешь, в девять - это поздно, она возвращается. (Выслушивает ответ.) Ну ладно, тогда давай в понедельник. Кстати, с понедельника в "Ударнике" - Неделя французских фильмов. (Выслушивает ответ.) Ну если они такие ужасные - конечно, не стоит, я могу посмотреть и свои ужасные. До понедельника. Чао. Спокойной ночи...


В это время Подруга в очередной раз набрала номер - звонок в комнате Матери.


Алло...
П о д р у г а. Ну, знаешь! С кем ты столько болтала? С ним?
М а т ь. Приезжай.
П о д р у г а. А разве... Он...
М а т ь. Нет!.. Сегодня у нас с тобой девичник.
П о д р у г а. Еду. Я тебе такое расскажу - новый план жизни. Чао!


Хохочет, и Мать отчего-то тоже хохочет и вешает трубку.


Подруга, напевая, энергично собирается в своей комнате...
А джазисты тихонечко играют...
В ванную входит О н. Когда Он открывает дверь ванной, становятся слышны громкие голоса гостей и музыка магнитофона (та же мелодия, которую играют джазисты).
Он захлопывает дверь, садится на угол ванны и молча сидит. Но вновь открывается дверь, и в ванную просовывается веселое, пьяное лицо гостя. Это - Д о к т о р.


Д о к т о р. Ку-ку... Твоя просила меня тебя посмотреть. (Хохочет.) Твоя говорит, что ты плохо спишь. (Заливается.)
О н. Действительно, хорошая фраза - смешная.
Д о к т о р (приоткрывая дверь ванной). Ты посмотри, как сидят наши жены. Представь, что ты их не знаешь, просто мы с тобою закадрили каких-то чувих и привели. Представил? Ну, какую ты выберешь? Ха-ха-ха! Я - свою.
О н (чуть подмигнул). И мою. Бери уж обеих.
Д о к т о р (задыхаясь от припадка смеха). И твою, и свою... (Поймал его взгляд, поспешно.) Твоя говорит, что ты просыпаешься каждый день в пять утра. Я ее спрашиваю, откуда ты знаешь, когда он просыпается, если сама наверняка храпишь в пять утра, как сурок. (Хохочет.) Но она требует, чтобы я тебя показал профессору. Я ей отвечаю: "Если ему надо показать профессора - я приведу... а если его - то уж лучше доктору. По крайней мере мы, доктора, хоть что-то понимаем". (Хохочет.) Распусти ремень. (Доктор сам распускает ему ремень.) Так - больно? Так?.. Дыши! Дыши, друг мой... глубже... мне даже не надо тебя осматривать, я могу сказать с ходу...


Он сбросил руку Доктора.


Ну, попижонь! Попижонь! Учти, я пьян, и поэтому говорю сейчас умные вещи: твое сердце оказалось банкротом. Оно не выдержало взятых тобой на себя обязательств. (Хохочет.) Как говорил мой отец: "Мы живем в эпоху, жестокую к сердцам". Тебе нужна чепуха: две недели в больнице. У вас отличная академическая больница.
О н (тихо-тихо). Какой же ты мерзавец.
Д о к т о р (трезво и тоже тихо). Не понял.
О н (спокойно). Хотя... (Засмеялся.) "Мою" я понимаю - ты современный мерзавец, везунчик, веселый и кобель. Но ты, не пропускающий ни одной медсестры, - зачем тебе эта увядшая, несчастная женщина?
Д о к т о р. Что ты городишь?
О н. Я объясню: она чуткая! Это главное - а ты органически не можешь не сцапать, не схватить, не стибрить чужого... Мир - помойка, да?.. Где все жрут, хватают за сиськи...


И вдруг, размахнувшись, Он нелепо бьет Доктора, но Доктор спокойно перехватывает его руку и, вывернув, пригибает Его голову к полу.


Д о к т о р (шепчет). Дурак, ты по правде болен, слышишь?


Доктор выпустил его руку. Он встает и молча выходит из ванной.


О б щ е е з а т е м н е н и е.


Прошло несколько часов. Та же квартира.
...Все так же играют в кухне джазисты.
...В комнате Подруги уже никого.
...Мать, уже успокоившись, молча сидит с ногами на тахте в своей комнате.
...Ванная в Его квартире пуста.
...А Он...
...А Он открывает дверь и входит в ту жуткую пустую комнату. Видимо, прежний хозяин расширил ее за счет прихожей, и теперь дверь с улицы открывается прямо в комнату.
Он подходит к телефону, усмехается, поднимает трубку, молча слушает гудок, потом достает из портфеля рубашку и мятый плащ и развешивает все это на гвоздиках. Потом сдергивает автомобильный брезент и начинает расставлять мебель, когда раздается звонок в дверь. Он в ужасе глядит на дверь, но звонок звонит безостановочно; Он открывает.
На пороге, с кофтой под мышкой, О н а. Она не входит в Его квартиру. Но останавливается на пороге. И весь их дальнейший разговор происходит на пороге.


О н а. Здесь сдается квартира?
О н. Квартира сдана.
О н а. Давно?
О н. Вчера.
О н а. Вам?
О н. Мне.
О н а. Интересно, дорого стоит такая квартира?
О н. Пятьдесят рублей.
О н а. Это обычная цена?..
О н. Нормальная.
О н а. Скажите, у вас не найдется попить, только мне нужно холодную, из-под крана.


Он молча уходит в кухню. Вслед ему требовательный крик.


Только мне нужно полный стакан, ладно?


Он возвращается со стаканом воды.


Лупит!


Кивнула на окно.