(c) Рейдер

Глава 1. Новичок.

            Конец мая, всего пара дней до начала семестра. Здесь, в школе имени Винцента Д. Гормана (кстати, если кто-нибудь вдруг узнает, кто это такой, пусть сообщит мне, ладно? это ведь может быть ваш родственник, например, прапраправнук…) занятия начинались с первого июня, в то самое время, когда в других школах они уже заканчивались.

            В это время все ученики возвращались после двухнедельных каникул (кто-то ездил домой к родителям, кто-то просто отдыхал…), причем отнюдь не со всех ног и не особо торопясь, в «родную» альма-матер; к тому же в это самое время принимали новичков: тех, кого выгнали из других, элитных и престижных школ, и тех, кого больше вообще нигде не принимали…

            Итак, возле той самой комнаты 3-16 корпус «Б» стоял высокий человек в строгом костюме, при галстуке, до блеска начищенных ботинках и какой-то черной кожаной папке, которую он небрежно и даже с ленцой держал в руках. Это был профессор (так они называли всех своих учителей, хотя этому человеку такое обращение шло… ну, например, как роботу грелка), учитель боевых искусств, ветеран трех межгалактических войн, в прошлом сам выпускник этой удивительной почти во всех отношениях школы. Его звали Джейсон МакКорн, студенты же между собой называли его Киллером (по роду деятельности, бывшей профессии), или же просто Садистом – разумеется, только те, кто знал, что означает мудреное словцо… Несмотря на то, что он был ветераном, Садист был еще молод (самым молодым учителем школы) - всего тридцать два года, он был весьма хорош собой, а самое главное - он нравился медсестрам. Глаза его были карими, волосы - слегка рыжеватыми, через полщеки красовался тонкий белый шрам, но это не делало его менее привлекательным, а напротив, добавляло мужественности и даже какого-то особого шарма…

            Так вот, возле двери комнаты 3-16 стоял полковник МакКорн и довольно громким голосом вдалбливал в новичка:

            -       Запомни, курсант! Здесь тебе не будет ни мам, ни пап, ни того прочего сброда, к которому ты привык! Ты понял меня!?

            -       Да, сэр – тихим голосом сказал мальчик, стоявший рядом с Киллером.

            -       Это корпус «Б», комната 3-16! Последующие два года эта затхлая конура будет твоим родным домом!.. Это все твои вещи? – он посмотрел на небольшой рюкзак в руках мальчика.

            -       Да, сэр.

            -       Негусто… хотя какая разница? Здесь ты будешь носить только определенную форму. Причем определенную нами, а не какими-то придурками в штатском!

            -       Да, сэр.

            -       Да, это все… А теперь ВАЛИ ОТСЮДА! – густейшим басом рявкнул полковник и удалился прочь.

            В известной всем комнате горели несколько маленьких голубых лампочек, окна были закрыты, а в воздухе никак не желал рассеиваться аромат каких-то трав, смешанный в немыслимое целое с дымом сигарет, наркотиков и прочей дряни. Дверь тихонько отворилась, и в комнату вошел маленький мальчик в больших кроссовках, голубых джинсах и простенькой белой кофте, за спиной его был потрепавшийся рюкзак, а на глазах огромные очки в широкой черной оправе с толстенными линзами – тот самый, которому  МакКорн только объяснял первые премудрости безрадостного пребывания в школе.

            -   Сява! – послышалось со второй полки, и оттуда тут же появились чьи-то босые ноги с цветными браслетами из маленьких морских ракушек.

            -       Новенький? – спросил человек, сидевший наверху.

            -       Да...

            -       Давай сюда, - он подал руку, и новичок залез наверх и уселся рядом.

            -       Я – Марсель, Марсель Сильверия, можешь звать меня просто Марс, - сказал босой человек.

            -       Джэм, Бенджемен Тиммоти Бартон…

            -       Барби! -  послышался голос сверху, - типичная кукла Барби!

            -       Кто? – спросил новичок Джэм.

            -       Ты, кто же еще? Глаза голубые, волосы светлые, смазливая морда… Барби!

            Бенджемен действительно был очень милым и симпатичным мальчиком, с удивительно красивыми глазами, милой мордашкой, светлыми волосами. Вот только для его соседей это не имело ровным счетом никакого значения, кроме, разве что, лишнего повода для издевок. Снимая очки, он становился милашкой, куклой Барби, а одевая их – зубрилой и ботаником.

            -       Не обращай внимания, он так со всеми, – сказал Марсель.

            -       А кто он? – дело в том, что Джэм слышал человека, назвавшего его Барби, но не видел его.

            -       Зак, местный торчок, он самый старший студент этой школы, ему 19, а еще он племянник декана, потому его и не выгоняют.

            -       Вау, вау, вау, - доносился голос Зака, - Бенджемен Тиммоти Бартон. 2319-года рождения; мальчик-вундеркинд. В 5 лет закончил среднюю школу, а в 10 поступил в высшую космическую академию… Бла-бла-бла… О! Ха-ха! В 2334 г. произошел несчастный случай, виновником которого был взрыв, устроенный Бенджеменом. (В несчастном случае погибли два человека, еще четверо были ранены.) Ребенок объяснил это тем, что он пытался сконструировать миниатюрную бомбу, но что-то с формулами напутал… После этого происшествия Бенджемен Тиммоти Бартон был направлен в обычную школу для трудных подростков имени полковника Винцента Д. Гормана…

            -       Откуда он все знает? – спросил малыш.

            -       Я же говорю, - отвечал Марсель, - он племянник нашего декана. Тебя здесь и в помине не было, а он уже знал, кто ты и когда появишься…

            Джэм скучно рассматривал комнату, осознавая с грустью и уже начинающей терзать его тоской, что ему здесь придется жить... И притом долго.

            Марсель говорил очень долго и очень много, а Бартон терпеливо слушал его болтовню. Марсель, казалось, побывал везде, где только ступала нога человека. Он несколько раз объехал весь мир, включая ближайшие галактики, оставляя после себя немало «несчастных случаев»: необъяснимых пожаров, потрясающих скудное воображение роботов-пожарников, взрывов и прочих, не столь веселых забав. Какое-то время он имел несчастье увлекаться вуду и черной магией, из-за чего и пролежал в психиатрической больнице целый год. Вуду – это было одно из прозвищ Марселя – сидел перед Джэмом в одних трусах, но это его ничуть не смущало, ведь он долгое время жил на островах среди туземцев, а они кроме украшений и набедренных повязок, вообще ничего не носили. Так и Марсель был сплошь завешан различными талисманами, амулетами разных народов мира… Со стороны было похоже, что он еще не окончательно отделался от печати бедлама – да так оно и было на самом деле.

            -       Сколько можно болтать? – вверху, из какого-то странного металлического люка показалась голова Зака. У него были голубые глаза, темные волосы, в общем, на удивление приятные черты лица. Вскоре он вылез полностью, и нельзя сказать, что двое его соседей обрадовались этому явлению.

            -        Ну и огромный же он, - подумал Джэм. Зак действительно был огромным: два метра ростом, громадные руки, здоровые бицепсы. Это все выглядело особенно внушительно рядом с Марселем, кожа которого была как хорошо подрумянившийся пирог, а мускулы не могли похвастаться особой мощью – пребывание в доме для умалишенных отнюдь не способствует потрясающей физической форме. Глаза и волосы Вуду были совершенно одинакового цвета - совсем черными, по сравнению с ним Зак был почти альбиносом…

            Как только появился Зак, у Марселя как будто кто-то выключил ручку громкости.

            -       Ну ладно, уже почти десять, я в бассейн пошел, - как-то слишком поспешно сказал Марсель и вышел из комнаты. Куда он пошел, было неизвестно, так как в тот день бассейн был закрыт.

            Зак сидел на кровати напротив Джэма и смотрел на него оценивающим взглядом - таким, каким смотрит коллекционер на новую вещицу для своей коллекции. Причем вещицу не то чтобы нужную – так, для журнального столика.

            -       Куришь? – спросил Зак.

            -       Нет.

            -       Наркотики?

            -       Нет.

            -       Ха… И не знал, что еще остались такие. Видел мою «герань»?

            -       «Герань»?

            -       Марихуану!

            -       А… нет еще.

            -       Барби, Барби, ты меня огорчаешь… Ладно, иди, позже поговорим.

            -       Чего?

            -       Вали! – крикнул Зак и с такой силой ударил малыша по шее, что тот упал на пол.

            -       Ау! Ты мне нос сломал! – стонал Джэм, поднимаясь с пола и вытирая кровь с лица.

            -       Ты сам упал, - равнодушно произнес Зак, надев наушники и включив плеер. Он отвернулся к стенке и даже не взглянул на малыша…