Мария…

Франкфурт-на-Майне. Идем в замечательное место, которое мы «просто обязаны посетить». Проходим по улице раз, другой, третий. Кафе, резные заборчики, столики, зонтики. Пятница, вечер. Все переполнено. Традиционные петунии и герань увядают на глазах от сигаретного дыма и избытка углекислого газа. Искомого заведения нет. Исчезло, улетучилось, растворилось в душном июньском вечере.
На нас уже с интересом поглядывают бюргеры. Неожиданно возле неприметной двери, подпертой снаружи шваброй, Катерина хлопает себя по лбу. Эврика! Швабра прибита к двери и лишь создает иллюзию заброшенной подсобки.
Изнутри шибает музыка. Полумрак. Яркие алые пятна на черном. В одном конце зала – сцена, в другом – длинные столы со скамьями, посреди – длинная двустороння барная стойка. Зал почти полон, все время подходят новые и новые клиенты. Хозя[ин, двухметровый немец с длиннющими полуседыми волосами и казацкими усами, одет в белую майку и шорты, обрезанные из драных джинсов. Каждые десять-пятнадцать минут он обходит с подносом зал, собирая заказы, пустые бокалы, деньги, разнося пиво и закуску – орешки, чипсы. Как он это все удерживает в голове – загадка.
Зал чёрен и тёмен. По стенам висит пожарный инвентарь – ведра, шланги, лопатки, краны – красные, огненные. Бар находится в помещении бывшего пожарки, по легендам, выкупили вместе со старым инвентарем.
На сцене зажигают молодые ребята. Выкладываются на полную, микрофон раскаляется от напряжения. Играют свой репертуар – не на слуху, но заводит. Публика снимает пиджаки, пихает в карманы галстуки. Хозяин бегает все быстрее, пиво медленно, но верно хмелит…
Музыканты перешепнулись между собой, солист склонился над микрофоном, светлые прямые пряди закрыли лицо…

Maria u've gotta see her…
go in stay it out of your mind
maria, ave maria
u're the one candle light

Зал взрывается. Белые воротнички вскакивают с мест, орут, подпевают, обнимаются и расшатываются в такт… Солист вскидывает голову, софиты режут на лице морщины, красят волосы в цвет полуденного солнца. Он обнимает микрофон, звук голоса упирается в невысокий потолок, изгибается, рвется наружу…

Maria…
she look like she don't care…

Этот вечер стоил всего - усталости, охрипших связок, жирного пятна от чужой руки на блузке, потраченных денег... Он стоил потраченного вечера.