ПРЕДИСЛОВИЕ
С детства я мечтала о том, что когда-нибудь в моей жизни появится он, я буду любить его и лелеять, а он будет отвечать мне любовью и преданностью, и жить мы будем долго и счастливо.
Да, о ком это я? О коте моем Федоре, конечно!
Федор появился в моей жизни неожиданно, хотя, честно сказать, ожидаемо. Произошло это событие лет пять уж как тому назад. Дочь захотела, я согласилась, и у нас появился Норис – британский кот шоколадного окраса. Норис, конечно, имя красивое, очень даже подходящее для британского кота, но очень быстро Норис стал для нас Федором, Феденькой, и заполнил собой все вокруг.
Феденька рос в обожании и ласке, ему было разрешено буквально все, любое его желание исполнялось мгновенно! Федор отвечал нам, чем? Да, собственно, ни чем!
Это был настоящий эстет: позволял себя гладить, когда ему хотелось, приходил за лаской в любое время дня и ночи, то есть считал себя полноправным хозяином и управляющим в доме.
Меня он назначил личным поваром, грумером, ну и все остальное, естественно.
Со временем, как это часто бывает, мы остались с Федором вдвоем, жизнь наша продолжалась, как и прежде. Вот только я все чаще замечала в поведении Феденьки нотки грусти: он стал подолгу лежать, и игры уже не так привлекали его.
Глядя на своего любимца, я иногда задумывалась, что если бы у Федора была подружка? Это были всего лишь мысли, всего лишь…
ВСТРЕЧА
Однажды, этим летом, шла я из магазина, слышу звук, слабый совсем, словно плачет кто-то. Пригляделась, а около бордюра в коробке из-под торта, и откуда она на тротуаре взялась, сидит котенок, грязный, махонький, и так жалостно на меня смотрит, что сердце мое сжалось. Бедняга, как же ты здесь оказался?
Котенок запищал чуть громче, словно просил о чем-то. Что тут делать? Взяла коробку, и пошли мы с моим найденышем домой. Пока шли, найденыш, смотрю, уснул. Намаялся малыш!
По дороге я все думала, как найденыша примет Федор? Он же непростых кровей, британских, да и взрослый уже, почти пятилеток. И лапой может отвесить, если что не по нему. Ну, про себя решила: разберемся как-нибудь!
- Ну что, найденыш, пришли!
Открыла дверь, у порога Федор встречает, традиция у него такая:
- Что принесла? Вкусняшек купила?
Хотел было лечь, чтобы получить традиционную порцию ласки, раз уж встречей пожаловал, как вдруг напрягся, носом завертел и к коробке медленно так пошел. Котенок смотрю, уже проснулся, сел, смотрит на Федора.
- Федор, вот нашла у магазина, будет с нами жить, ты не возражаешь? - спрашиваю.
Федор зашипел, забурчал – это он так злится, спину выгнул, и было хотел приемыша лапой приложить, я не позволила.
- Не на улицу же его, Феденька, пропадет он там, сам подумай, малыш же совсем!
Федор выразил несогласие громким шипением в адрес найденыша, но главным образом, в мой адрес:
- Неси откуда взяла, никаких приемышей тут нам не надо! Я все сказал!
И вот что с ним делать? Скрепя сердце, нарушив устоявшийся домашний уклад, пошла наперекор Федору, оставив котенка в доме.
- Ты Федор, как хочешь, а приемыш будет жить у нас, и обижать его я не позволю никому, даже тебе!
Громкое шипение донеслось мне в ответ. Федор, недовольный и мрачный, сверкая глазами, улегся посередине дивана.
- Вот и ладно, вот и отдыхай, а я пока приемышем займусь.
ВОЙНА
После помывки и сушки оказалось, что найденыш-то мой - кошечка, с красивыми серо-голубыми глазками и белой шубкой, отливающей серебряными брызгами под лучами дневного света.
- Федор, смотри-ка, какая красавица - подружка у тебя появилась!
Раздался глухой рык и шипение.
- Ни в каких подружках я не нуждаюсь! Сегодня же отнеси ее туда, где взяла! Принесла незнамо кого неизвестно откуда! Ишь, красавицу нашла! Машка, как есть Машка!
Рык и шипение стали громче.
- Феденька, а ведь, правда, - Машка, Машенка, Манюня!
Но не успела я произнести эти слова, как Федор, совершив мощный прыжок с дивана, огрел меня лапой по ноге, намереваясь нанести еще один удар. Я вовремя ретировалась за спинку дивана.
- Федор, ты что же это делаешь?! Прекрати сейчас же!
Федор, округлив свои, ставшие вмиг оранжевыми глаза, и расширив зрачки, что означало крайнюю степень его возбужденности, глухо урча, медленно приближался, и в серьезности его намерений дать бой мне и новоиспеченной Машке я не сомневалась.
Конечно, вы скажете: глупо бояться какого-то там кота, но… Вы видели когда-нибудь разъяренного почти восьмикилограммового британского кота, готового защищать свои владения от посягательств кого бы то ни было? Зрелище, скажу я вам, не для слабонервных!
Мы с Машкой сбежали на балкон, закрыв дверь, и вовремя! Из-за дверей послышался громкий рык, шипение и скрежет когтей по двери.
Федор дал понять, что объявил нам войну и намерен стоять до победного конца.
Ситуация, подумала я, и ее нужно как-то решать.
Машка гоняла на балконе мячик и нисколько не переживала, в отличие от меня. Только войны мне и не хватало!
[624x456]
Где-то через час, наступила тишина, и я робко открыла дверь балкона. Федор, вальяжно развалившись, лежал на середине дивана, исподволь наблюдая за мной. Я закрыла дверь балкона и вошла в комнату.
Не смотреть Федору в глаза и передвигаться на безопасном расстоянии от него. Угрожающее шипение раздалось при первом же шаге, но отступать было нельзя, война войной, а я должна была обустроить на балконе для Манюни все необходимое, любой ценой.
Уже вечером, сидя с Манюней на балконе, я рассуждала о превратностях судьбы и думала о том, что долго так продолжаться не может. Меня ждала бессонная ночь на балконной табуретке, тогда как Машка излучала совершенное спокойствие и даже игривое настроение!
Утром я решила действовать! Накормив Федора, я, с замиранием сердца и готовностью в любой момент встать на защиту Манюни, вынесла ее с балкона в комнату. Федор тут же подошел к ней, обнюхал и, громко возмутившись, скорчив гримасу, на которую только способна его кошачья мордочка, отскочил от Машки, успев-таки нанести ей удар лапой!
Машка, к моему удивлению, нисколько не испугалась, приняв удар, как мне показалось, за игру, двинулась прыжками к Федору. Я пристально наблюдала. Федор глухо зашипел, нагнул голову, но Машка приближалась к нему, как ни в чем не бывало. Рык усилился, но на удивление удара не последовало. Федор медленно развернулся и ушел на свой любимый диван.
Вот и славно, подумала я, первый бой закончился без потерь. Как же я ошибалась, наивная.
Я отнесла Машку на балкон, которая тут же уснула, а я занялась делами. И вдруг, словно змея ужалила меня в ногу! Громко вскрикнув от внезапной боли и обернувшись, я увидела сидящего за моей спиной Федора, уши которого были плотно прижаты к голове, глаза горели, хвост распушился и ходил ходуном! Настроен он был решительно и готовился дать мне бой!
- Феденька, хороший мой, успокойся! – попыталась я начать диалог с противником, медленно двигаясь в сторону балкона. Но вздыбленная шерсть и изогнутая спина не оставили мне шансов. И вот я опять на балконе!
Снова редкие вылазки с балкона, снова бессонная ночь на табуретке, - сколько же это будет продолжаться?!
Затем был еще один день, я вновь пыталась примирить Федора с Манюней, снова бессонная ночь и ночные кошмары...
На четвертый день боевых действий, к моему удивлению, Федор вполне благосклонно, без явной агрессии, разрешил Машке находиться вне периметра балкона. Порыкивал и шипел, когда она к нему приближалась, но и только.
А вот со мной категорически отказался вести переговоры о перемирии! Как я только не пыталась подкупить его: кормила вкусняшками, задабривала новыми игрушками, Федор был непреклонен! Он только и ждал, когда я повернусь к нему спиной, чтобы сделать свой «Кусь!»
Так прошел месяц, другой.
Спас меня и помирил с Федором случай. Не зря говорится: «Не было бы счастья, да несчастье помогло!» А случилось следующее. Во время приготовления обеда Манюня, а она оказалась подвижной и очень любопытной кошечкой, забралась на кухонный стол и попыталась познакомиться с индукционной плитой, которая на ее счастье, работала не на полную мощность. Взлетев вверх, опрокинув все, что стояло на плите, Манюня спрыгнула на пол и скрылась под диваном с жалобным писком.
С трудом выудив ее оттуда, я поняла, что нужно срочно бежать в ветклинику! Машка обожгла лапку! Лапка опухала, а кожица на подушечках свисала тряпочкой.
Я быстренько достала переноску, постелила чистую пеленку, погрузила Машку в переноску, и стала собираться, охая и причитая. Федор обеспокоенно смотрел на все это округлившимися глазами, словно говорил: «Что здесь вообще происходит, черт возьми?! Что за беготня и крики!»
- Феденька, мы быстро, не переживай!
На мордочке Федора не отразилось в ответ ни единой эмоции.
В ветеринарной клинике Машке оказали помощь, и вот мы уже дома: с перевязанной лапкой и воротником на шее.
Машка была напугана, притихшая отдыхала на мягком стуле. Федор подошел к ней, и я впервые увидела, как на его усатой мордочке отразилось беспокойстве и участие.
- Манюнь, тебе больно, очень болит?
Машка только тихо засопела, и взгляд ее серо-голубых глаз отразил такую нежную признательность, что Феденька еще долго сидел с ней рядом, осторожно поправляя носом воротник на ее шее.
Ночью я почувствовала, как кто-то тыкается в мое плечо, - это была Машка. Я нежно погладила ее, и она уснула рядом со мной на подушке. Я тоже уже почти засыпала, как вдруг, почувствовала прикосновение к моей руке, обнимавшей подушку, чего-то необыкновенно пушистого и прохладного.
- Феденька! Это ты, мой дорогой!
Федор лег около моей подушки, и я услышала так любимый мной звук нежного урчания.
- Неужели ты простил меня?!
Моторчик заурчал громче. Получив порцию ласки, Федор засопел рядом со мной и Машкой.
Война закончилась перемирием. Я вздохнула и уснула крепким сном. Утром, я проснулась от того, что кто-то прыгал по мне, не замечая меня. Ну конечно же, Федор и Манюня, отоспавшись, радостно встречали утро... но это уже другая история.
Продолжение следует…