Демократия в погонах

- Последние наступления на олигархию, небывалая прокурорская активность, арест самого богатого россиянина породили в стране новую волну разговоров о реваншизме спецслужб, о ползучем перевороте, об атмосфере страха, который неумолимо возвращается в нашу жизнь. У вас есть прекрасная возможность оценивать эти события не только изнутри, но и из спокойного далека. Кроме того, кому уж, как не вам, шестидесятнику со стажем, судить о том, насколько обоснованны разговоры о страхе. Вы сами ощущаете хотя бы признаки такой атмосферы?

- Дело даже не в моих ощущениях. Важнее то, что в стране у многих людей снова нарастает желание - уехать. А сколько уже уехало! Пакуют чемоданы люди, которые уверяли всех, что из России никогда не уедут. Люди теряют надежду на то, что Россия может быть нормальным цивилизованным обществом, уважающим человеческую личность, умы и таланты. И это беда. К слову вспомнился Пушкин: "Беда стране, где раб и льстец одни приближены к престолу:"

- Значит, разговоры о ползучем перевороте - это не просто разговоры?

- Беда, по-моему, в том, что наше общество до сих пор не осознало, что оно собой представляет и чего хочет. Я, как вы знаете, большевиков не люблю, но они в своих действиях были логичны. Захватив власть, они сломали старый государственный аппарат, осудили проклятое прошлое, приняли новые гимн, символы и атрибуты, провозгласили какие-то цели, стали воплощать в жизнь свою утопию. У них была идея, к которой они пытались приобщить сограждан с помощью кнута, пули и пряника.

Сегодняшняя власть, конечно, лучше советской (хуже советской не бывает), но у нее в голове нет никакой направляющей идеи, никакой концепции. К каким целям мы идем? С какими символами? Страна живет с триколором, двуглавым орлом, советским гимном и красным армейским знаменем. Да при такой каше у любого нормального человека сознание замутится.

- Тем не менее, это не мешает так называемой партии власти собирать голоса на выборах и преследовать единственную цель - близость к Кремлю.

- КПСС собирала голосов намного больше. Впрочем, власть КПСС окончилась лишь формально. А на деле партия разбилась на всевозможные фракции, которые теперь называются "Единая Россия", Народная партия, Партия жизни, КПРФ: Но все они - из одной кормушки и дуют в одну дуду. Их разногласия - лишь видимость. Главное для них для всех - оставаться при кормушке до конца дней. Разговоры о необходимости создания сильного государства или забота о бедных для них не больше, чем патриотическая болтовня, которая ни к чему не обязывает, но очень помогает захватить место получше, урвать побольше и сохранить все это подольше.

Я по этому поводу даже свой вариант текста к гимну предлагал, и там есть такие строчки: ":спустившись с вершин коммунизма, народ/ под флагом трехцветным, с орлом двухголовым и гимном советским шагает вразброд". По-моему, я точно отразил реальное состояние нашего общества.

- Но какая в таком случае национальная идея объединяет граждан в благополучной Швейцарии или в процветающей Швеции?

- В демократических странах граждан объединяют в основном не национальные идеи, а общегуманистические. К примеру, американцы такую идею выразили в Декларации независимости. Она начинается с преамбулы, в которой говорится, что все люди равны перед Богом, и каждый человек имеет право на жизнь, свободу и стремление к счастью:

- На жизнь, свободу и стремление к счастью у нас тоже имеет право каждый человек. Даже сидя в зоне:

- Но в Америке эти слова оказались не пустыми. Даже при всех переменах к худшему, которые произошли в США, демократические ценности в ней остались незыблемыми. Власти исполнительная и законодательная четко разделены, конгресс реально контролирует действия президента. Президент в Америке признается наиболее уважаемой личностью, высшим моральным авторитетом, но и требования к нему предъявляются, как ни к кому другому. Малейшее нарушение этих требований, и все уважение к нему катастрофически рушится. Он не имеет права даже жене изменить Несчастный Никсон всего-навсего разрешил своим службам подслушать политических оппонентов. Ну, представьте себе, что наши службы в угоду президенту кого-то подслушивают (можно ли сомневаться, что они это делают?), ну даже попались и что? Это никого не удивит, не возмутит и не взволнует. В Америке независимый прокурор вправе вызывать президента на допрос.

- У нас тоже вправе. Но одному, который о таком праве вспомнил, устраивают телесеанс с девочками, а другому, который о праве забыл, дарят квартиру и дачу на Рублевке.

- В Штатах, а я там тоже одно время после высылки из СССР жил, подобное просто немыслимо. Там все знают и о своих правах, и о своих обязанностях. От дворника до президента. Знают, что эти права можно отстоять в споре с кем бы то ни было. А американское общество доказало, что слова о равенстве граждан перед законом в Америке - не пустой звук. Американцы верят в разумность и справедливость устройства своего общества и поэтому очень подвержены пропаганде. У нас ведь если граждан очень активно к чему-то призывать, так они непременно будут именно от этого уклоняться. А в США призывают бегать трусцой - вся Америка бежит, объявляют борьбу с курением - вся Америка бросает курить:

- В результате получается какая-то казарменная демократия. Или, как у нас теперь модно говорить в верхах, управляемая. Но для нашей страны подобная управляемость опасна тем, что, выстраивая вертикаль, власть с легкостью избавляется от самой демократии. И в таком случае до тоталитарного строя остается лишь шаг.

- А вы знаете, в этом виноваты не только высшая власть, но и само общество. Оно не научилось ответственно распоряжаться своей свободой. При Ельцине свобода переросла в полный беспредел. Президент издавал указы, менял чуть ли не еженедельно премьер-министров и вообще вел себя, мягко сказать, импульсивно. Дума со своей стороны ставила ему палки в колеса. Он своих врагов посадил в тюрьму. Дума их освободила и начала против него процедуру импичмента - больше им делать было нечего. Тем временем одни страну разворовывали, другие ворующих за взятки покрывали, а в тюрьму сажали только мелких воришек. А тут еще война в Чечне, террор по всей стране, бандитизм, заказные и никогда не раскрываемые убийства политиков и бизнесменов.

В прессе было много замечательных журналистов, но в ней же оказалось немало людей, продажных и лживых. Телевидение показывало Скуратова голого снаружи и Примакова голого изнутри. Люди смотрели, ахали, но не понимали, где правда, а где черный пиар, грязная политика и сведение счетов. Люди теряли веру в демократию, уважение к власти, президента не ругал только ленивый, чиновники на местах его указания не исполняли, армия его не уважала, государство превратилось в полупарализованный организм.

Тоска по сильной руке

- Теперь у нас сильная власть, в руководящих элитах - представители спецслужб или других силовых органов. Министры-силовики стали телезвездами и с госканалов убаюкивают сограждан рапортами о победах над терроризмом, "оборотнями" и над армейской разрухой. А теракты - все чаще, "оборотней" все больше, в Чечне войне не видно конца. И демократия, взятая под надежный контроль, не стала более привлекательной.

- Лично я - убежденный сторонник традиционной демократии западного типа и противник неконтролируемой обществом власти. Я уверен, что лучше иметь сменяемого дурака во главе демократического государства, чем самого умного диктатора. Но я с грустью убеждаюсь, что, наверное, правы те, кто утверждает, что Россия до демократии не доросла. Демократию, как выясняется, нельзя ввести указом и даже конституцией. Ее или веками вынашивает все общество, лучшие его люди, включая правителей, воителей, мыслителей и поэтов, или она навязывается внешней силой, как это случилось в Германии и Японии.

Смотрите, как только президент стал выстраивать пресловутую вертикаль власти, так она тут же и выстроилась. Система немедленно приняла привычные с советских времен формы и заработала в знакомом режиме. Конечно, в нашем обществе есть свободолюбивые люди. Но их слишком мало, чтобы делать погоду. А большинство, посмотрите, довольны, что у нас опять все, как раньше. Опять есть начальник, который не спит, работает, думает о нас. Заботится о наших зарплатах, пенсиях, квартирах, электричестве и водопроводе. Посмотрите, как чиновники, генералы, прокуроры и судьи вернулись к своим бывшим привычкам и ждут указаний. Что делать, кого посадить, за что и на сколько. СМИ тоже постепенно усваивают новый порядок. НТВ и ТВ-6 разогнали, теперь никого разгонять не надо, и цензуры специальной не надо, теленачальники сами знают, что пропускать в эфир, а от чего лучше воздержаться. Вот на НТВ запретили говорить о книге Елены Трегубовой. (Кстати сказать, журналисты правильно сделали, что подали на запретителя в суд - посмотрим, насколько этот суд окажется независимым. Боюсь, не окажется ни насколько.) Ну, в газетах еще немного свободы есть, вот и мы с вами пока беседуем без протокола, но именно пока. Пока власть позволяет. Но как только она решит, что мы с вами слишком распустились, и перестанет позволять, мы свои мысли сможем излагать свободно опять не дальше собственной кухни. Если не камеры. То есть то, что мы видим сегодня, уже есть произвол. Пока относительно мягкий.

И дело не в том, что президент у нас хороший или плохой, а в том, что судьба страны фактически зависит от его доброй воли. Захочет он стать полным диктатором - станет. В стране нет никакой силы, которая могла бы ему воспрепятствовать. Оппозиция у нас игрушечная, она действует в рамках, дозволенных властью. Так же и общество - похожее на ребенка в детском манежике, внутри которого можно бузить сколько хочешь, а перелезть не хватает силенок. А что такое наша творческая интеллигенция? Может ли она быть у нас оплотом демократии? Увы! Посмотрите на наших знаменитых художников, скульпторов, артистов, певцов, режиссеров, как они льнут к партии власти, и как вдохновенно выплясывают на кремлевских концертах в восторге от того, что они туда позваны, и в надежде что-нибудь с этого поиметь.

Такое общество никакого ощутимого давления на власть оказать не в силах, а без давления нет и демократии. Вот вспомнился дореволюционный афоризм: "В России две напасти. Внизу власть тьмы, а наверху тьма власти". Короче говоря, ситуация, в которой находится сегодня страна, вызывает тревогу. У Путина стабильно высокий рейтинг. По телевизору выступают поэты, чиновники, генералы и наперебой хвалят президента, какой он хороший. Но если это даже и так, если он даже в тысячу раз лучше, чем о нем говорят, все равно радоваться нечему. Не должно никогда государство зависеть от одного человека, каким бы он ни был. У него должны быть реальные политические соперники, и борьба за высшую власть должна быть реальной, жесткой, но в рамках закона.

Когда-то, когда я был молодой, писатель Ефим Дорош сказал мне: "Мне-то что. Я человек старый и до светлого будущего не доживу. А вас жалко, вы доживете". С тех пор прошло много лет, я сам состарился, пережил много плохого, но и до чего-то хорошего дожил. Теперь мне от жизни ничего не нужно, кроме здоровья. Что касается свободы мыслить и говорить, я ею пользуюсь давно, меня ее раньше не сумели лишить, а теперь и подавно никто не отнимет. Но мысли у меня сейчас довольно печальные. За державу мне не обидно, за сверхдержаву тем более, а людей, живущих в державе, жалко. Никак у них не получается построить для себя нормальное общество. Но это вина не только власти, но и самого общества, и народа, про который Сталин когда-то издевательски сказал, что любой другой народ прогнал бы такое правительство (каким было советское). В любой демократической стране, будь то Германия, Франция или Штаты, ни Шредер, ни Ширак, ни Буш даже не попытаются узурпировать власть. Им этого народ не позволит. Они вынуждены думать о будущих выборах и бороться на них всерьез - без большой надежды на административный ресурс.

Спасибо Лубянке

- У нас тоже есть выборы. И есть электронная система подсчета голосов, которая находится под контролем. Стоит ли питать иллюзии по поводу того, как они там насчитают, и по поводу возможностей общества

- Тем не менее, сильная власть греет у нас людей больше, чем демократия. Другое дело, что такая власть может оставить людям какие-то свободы, которые ей не мешают. Советская власть в свое время переборщила, решила ничего не оставлять. Меня однажды допрашивали в КГБ и спросили, почему я пишу такие грустные стихи. То есть власть следила, чтобы даже не было грустных стихов.

- И вы после этого написали гимн космонавтов со словами "на пыльных тропинках далеких планет останутся наши следы". Значит, эта оптимистичная песня появилась благодаря КГБ?

- Нет.. В Москве я тогда был приезжим, бедствовал, ходил голодным, искал все время работу, а тут подвернулась должность младшего редактора на радио. Меня взяли на испытательный срок. И я однажды случайно услышал, как редактор Наташа Сухаревич обзванивает поэтов-песенников Матусовского, Долматовского, Исаковского и просит их сочинить за пару недель песню о космонавтах. Те в ответ возмущаются коротким сроком и отказываются. И тогда я предложил - давай напишу и принесу завтра. На следующее утро принес, она продиктовала их Фельцману, он тут же написал музыку, и на другой день песня стала знаменитой. А было это в 1960 году, еще до полета Гагарина. Кроме всего, я написал это потому, что сам был авиатором, и летная романтика была мне близка.

Ну, так вот, возвращаясь к разговору о разрешенных свободах. Мне кажется, власть собирается построить общество не только с управляемой демократией, но и с дозированной свободой. Чтобы можно было писать грустные стихи, любовные романы, абстрактные картины, носить длинные волосы, узкие брюки, короткие юбки, торговать, путешествовать, но ни в коем случае не критиковать государство, президента, армию, ФСБ, прокуратуру, милицию и суд..

- Так уже есть сегодня. Директора ФСБ уже сегодня лучше не трогать. Я попытался оценить его деятельность в Чечне и сравнить с Кутузовым, так потом год судился. Впрочем, это было вполне интеллигентно, могли ведь и просто по голове дать в подъезде.

- Да, это у нас уже могут. И убить могут. Как Юдину в Калмыкии. Как редактора в Тольятти. Как многих других журналистов.

Путин не антисемит

- Скажите, а у Вас есть прогноз на наше ближайшее будущее?

- Я не люблю прогнозов. Просто так получается, что я в конечном итоге оказываюсь прав. А с ближайшим будущим, думаю, не сложно определиться. Тут можно даже и не гадать. В новой Думе у президента будет в любом случае желаемое большинство. Даже если вдруг так случится и большинство наберет КПРФ, товарищу Зюганову велят быть послушным большинством, и он будет.

Теперь президентские выборы: они тоже пройдут при значительном перевесе. Правда, безальтернативность им будет мешать. Из-за нее многие люди на выборы вообще не пойдут.

А когда Путин победит, его власть станет абсолютной. Дума, Совет Федерации, суд, прокуратура, силовые ведомства - все у него в кармане.

Дальше все аналитики смотрят на 2008 год - что там. А там ничего особенного не будет. И следующим президентом будет Путин. Его просто не отпустят приближенные. Конституцию к тому времени, по просьбе трудящихся, подправят. И даже если он захочет уйти - не позволят. Слишком много вокруг него собралось молодых и голодных. Он им нужен. И не только им.

Посмотрите ради интереса в Интернете, кто у нас сегодня за царя, кто призывает к восстановлению монархии. Вы увидите там много знакомых имен. И Михалков, и Бородин, и Захаров: Выступит, скажем, Михалков (а он с этой идеей давно носится), давайте, дескать, возродим монархию. У нас в кои веки такой удачный глава государства - молодой, образованный, спортивный, демократичный: Лучшей кандидатуры на трон не сыскать. Общественность тут же откликнется на призыв, телевидение дискуссию устроит, а в "Свободе слова" даже противоположные мнения прозвучат. Но идею поддержат писатели, ученые, Церковь одобрит, Запад на всякий случай промолчит - и все:

- Оригинальную Вы нам перспективу нарисовали. А что же оппозиция?

- Она останется на своих кухнях, рассуждая о том, что политика - это искусство возможного, а невозможным заниматься что толку? Ну, несколько диссидентов выйдут на площадь, после чего попадут в институт Сербского лечиться от вялотекущей шизофрении. Большой бизнес останется в стороне. Его всерьез напугали, и это уже надолго.

- При этом, наверное, не следует забывать и о том, что атака на бизнес вызвана, прежде всего, грядущими выборами. Политтехнологам в очередной раз удалось убедить власть, что наш электорат лучше всего "клюет" на образ врага. Во время прошлой кампании для этой роли избрали чеченцев, раскрутив антикавказскую истерию. На этот раз повторяться не стали, понимая, что не сработает. И придумали охоту на "оборотней" - это для широких масс. И войну с олигархами - для мелкого и среднего бизнеса. Впрочем, как и для патриотов. Как Вы думаете, случайно ли фамилии опальных олигархов чем-то неуловимо похожи: Березовский, Гусинский, Ходорковский?

- Я понимаю ваш вопрос. Но думаю, что сам Путин вряд ли антисемит. Бывает, знаете, у человека, даже если он не хочет этого показать, все же проскальзывает истинное отношение к теме. А у Путина я этого не вижу. Недавно, кстати, прочел в "Шпигеле" интервью с его бывшим сослуживцем еще по Дрездену. Фамилия, по-моему, Усольцев. О Путине он в этом интервью говорит критически, но как раз затрагивает и тему антисемитизма. Так вот он тоже утверждает, что Путин не антисемит и что в частных беседах он говорил: "евреи такие же люди, как и мы".

Что же касается совпадения фамилий на "ский", то не следует, наверное, забывать о том, что Гусинский и Березовский реально влияли в России на выборы кандидатур премьеров, президентов. Они уже по сути стали управлять государством и даже не очень это скрывали. То есть утратили чувство меры, и власть им этого не простила. И с Ходорковским похожая история. Действовал слишком самостоятельно, развивал широкие образовательные программы, активно способствовал созданию гражданского общества, поощрял либеральные идеи и даже стал поддерживать оппозицию, чем, наверное, вызвал очень большое раздражение, а то и испуг. Стал популярен не в меру. К тому же выстраивал прозрачный бизнес, который власти совсем ни к чему, она при этой непрозрачности кормится. Так что национальный фактор я бы отмел. Вот когда придут за Абрамовичем, тогда, пожалуй, задумаюсь:

Хочу быть честным

- А чем Вы объясняете повсеместное коленопреклонение творческих масс? Почему наша интеллигенция в таком экстазе от власти, почему она печется не о вечном и не о душе, а изо всех сил бьет челом, стремясь угодить?

- Потому что власть любит, чтобы ей угождали. И угождающих пригревает. Чем ближе к любимому начальству, тем больше шансов стать лауреатом, получить звание, премию, заказ, студию, театр, галерею или чего-то еще. Так было всегда. И так, к сожалению, есть.

- Но ведь Вы никогда в особой любви к власти не признавались. И даже были высланы из страны. Но Горбачев Вам гражданство вернул. А Путин наградил Госпремией. Теперь же получается, что Вы снова приходите к разочарованию.

- Моя душа подвержена сомнениям ровно так же, как и душа любого нормального человека. Я и в 80-м не считал себя политической фигурой. На допросах в КГБ я абсолютно искренне говорил, что аполитичен и даже газет не читаю. Я и сейчас не лезу в политику. И не пытаюсь переделать мир. Когда же мне говорят: "ваши книги изменили наше мировоззрение", я воспринимаю это с большим сомнением. Хотя и надеюсь, что в общем потоке, влияющем на течение жизни, есть и моя капля.

Но вот что для меня важно - это репутация. Я как-то написал рассказ "Хочу быть честным". Это о себе. Я очень дорожу званием честного человека. Никогда в жизни ни на кого не стучал, не наушничал, не плел интриги. Иногда готов был промолчать, но, говоря словами Твардовского, "случалось, врал для смеху, никогда не лгал для лжи". И свою человеческую обязанность вижу в том, чтобы до конца жизни говорить то, что считаю нужным. Я могу ошибаться, но если что-то считаю правдой, то должен об этом говорить. И говорю.


Полная версия в газете "Новые известия"

вполне

День рождения Андрея Сахарова, который традиционно отмечался концертом в Большом зале Московской филармонии с участием звезд классической музыки, в этом году прошел под открытым небом в сквере по соседству с Сахаровским музеем. И публики было куда меньше прежнего, и выступали перед ней не знаменитые скрипачи, виолончелисты и пианисты, а барды с гитарами.

И дело не только в отказе филармонии без объяснения причин участвовать в проведении мероприятия. Времена другие на дворе...

Те, кого общество готово признать духовными лидерами, появляются тогда, когда общество испытывает в них потребность. Но вырабатывается она, к сожалению, не разумом, а эмоциями. В зависимости от состояния, в котором общество находится, оно может желать быть ведомым праведниками или злодеями, но доверяется чаще всего жуликам. И лишь при исключительных обстоятельствах общество совершает выбор, достойный уважения следующих поколений.

В 1968 году, когда Сахаров открылся миру как публичная фигура, общество нуждалось в таком человеке. Жить и молчать, как раньше, было стыдно, а не молчать страшно. Преодолевавшие страх исчезали, и другим становилось еще страшнее. В это время и появился Сахаров. Он не был первым в нашем демократическом движении, но он был тем, кто в силу своего особого положения был услышан всем миром. Занимая высокое место в советской иерархии и располагая значительными привилегиями, он легко со всем этим расстался, когда его душа, говоря словами Радищева, «людскими страданиями уязвлена стала».

Недавно я где-то прочитал, что Сахаров был застенчивым человеком, не понимавшим масштабов своей общественной роли. Это неправда. Сахаров был человеком незаносчивым, но значение роли своей понимал. Именно поэтому считал, что имеет право и обязанность обращаться к главам государств и международных организаций со своими идеями, требованиями, предупреждениями. Сахаров объяснял советским правителям, что ограничение гражданских свобод, игнорирование экономических законов рано или поздно приведут систему к окостенению и краху. Система вместо того чтобы прислушаться к голосу разума, с Сахаровым безрассудно боролась, ему пришлось принять судьбу мученика, и это была не только его беда. Бертольд Брехт был совершенно прав, когда назвал несчастной ту страну, которая нуждается в героях.

Многие идеи Сахарова так или иначе подтвердились практикой. Россия провозгласила своими ценностями свободу, демократию, права человека и рыночную экономику. Какое-то время казалось, что страна твердо стала на этот путь, и у желающих повернуть ее обратно нет ни малейших шансов. Теперь у многих, и у меня в том числе, такой уверенности нет. Объявлен курс на управляемую демократию, которая, как нам объясняют, будет хорошей, настоящей демократией, подходящей к нашим условиям. Но у нас такая, подходящая к нашим условиям, уже была. Выборы все более управляемы или, точнее сказать, направляемы. Усиливается контроль над СМИ, особенно над телевидением. Репортажи из Кремля чем дальше, тем больше похожи на сюжеты застойного времени, которые народ называл «все о нем и немного о погоде». Разделение ветвей власти – фикция.

Страной управляет команда президента, у которой власти больше, чем у советского Политбюро. Госдума напоминает Верховный Совет СССР: все решения, предложенные президентом, принимает безоговорочно, допуская в порядке игры в демократию мордобои. Губернаторы назначаются также по указанию Кремля. Председателей Верховного и Конституционного судов президент время от времени вызывает к себе и дает им советы, чего в демократических странах не бывает. О состоянии правосудия можно судить по «делу Ходорковского» и судам над учеными Сутягиным и Данилиным, осужденными якобы за шпионаж. Процесс над организаторами выставки «Осторожно, религия!» был не судом, а судилищем. Приговор вынесен мягкий, и не преступникам, разгромившим выставку, а музейщикам – жертвам религиозного мракобесия. Празднование 60-летия Победы стало поводом для оправдания сталинской политики, внутренней и внешней. Как о бесспорном факте без всяких комментариев говорится, что в 45-м году Советская армия принесла свободу одиннадцати странам Европы. Как будто никто не помнит, что в этих странах была такая свобода, которую время от времени приходилось «поддерживать» советскими танками...

А что наше общество? А что народ? Народ безмолвствует. Он готов всколыхнуться по поводу монетизации льгот или попытки запретить праворульные автомобили. Но когда кого-то не так судят, это мало кого волнует.

Спрашивается: нужен ли сегодня нашему обществу Сахаров? Откровенно говоря, мне кажется, что не очень. Как показывают опросы, посмертная популярность Сталина растет не только в компаниях замшелых стариков, но и среди молодежи. Вот чего мне никогда не понять. Как и за что можно любить злодея, разорившего свою страну и погубившего миллионы своих сограждан и в своих злодеяниях не уступавшего Гитлеру!

По-моему, уже совершенно очевидно, что направление, которое сегодня выбирает Россия усилиями своих лидеров при равнодушии общества и бессилии его просвещенной части, неизбежно заведет ее в тупик. Вот когда она в него упрется – тогда обществу может снова понадобиться Сахаров.

Только вряд ли это будет хорошим признаком.

Как пел Александр Галич: «Если зовет своих мертвых Россия, значит – беда».
[200x236]

apple_for, Do 4ego lublu ja woinovicha! slow net!

и остается у нас один инет, который оставили политтехнологи для изучения масс, изучат - прикроют

alan_alexander_meyer, да, помню его

Ex!

ох

у тебя этот читатель "не определен" тоже тусуется. эт кто?

apple_for, eto ti pro kogo?

про инкогнито

ПРИВ! Я твоя новая ПЧелка!