- Была грязная, тоскливая осень, ветер игрался с палой листвой, коты грелись у печных труб, а луна, в луже рассматривала огромный синяк, оплывший на пол лица.....

- А ты. не шуми. садись.
Раз пришол раскажу сказку.

Детская народная обедно-бутербродная!
(рассказывается деткам, чтоб они охотней ели кашку-невкусняшку)

Жили-были дед Терореньтий Порохович, да бабка Анахриса Каратисовна и не было у них на всем белом свете никого. Ведь тюрьму белым светом не назовешь, а там у них был внучок Нидокилт Чепушилович.
И вот однажды решили они побег внучику устроить. Поскреб дед по верстакам, а бабка посметала все в биолаборатории. Все в кастрюленьку сложили, в тесто замесили, дед для верности в енту штуку еще и нож засунул. Передачку мол забацали. Поставила бабка кастрюльку в печь мартеновскую да села поджидать, когда хлебец да приготовится. Долго ли коротко ждала старуха нам то неведано. А когда сготовился, достала его и поставила на подоконник остывать, а сама почивать пошла. Тут мимо мышка бежала, хвостиком махнула, да и стартовый тумблер задела. Засветились красным колобковы очи и сказал он на иностранном языке «АЛ-ПИ-ПЭК». И покатился в лес. Катился колобок по лесу, смотрит, зайчик морковку грызет. Испугался колобок, выхватил из себя ножик, вот и 1й кил. Катится дальше, смотрит, что-то большое серое кость в кустах грызет. Мега заяц, агр, подумал колобок и вновь с ножом накинулся. Вот и левел ап. Прокачал он скил скрытности и дальше покатился, смотрит, старя, престарая лиса лежит, еле дышит. Подкатился он к лисе и говорит: «- Лисичка, лисичка давай я тебе колыбельную спою? А чтоб те лучше меня видно было, я к тебе на нос залезу!»
-Ну давай.- ответила добрая лиса.
Забрался колобок к лисе на нос, песенку поет, а сам порошечек ядовитый в ноздрю ссыпает. Вот те еще один фраг. И решил тут колобок первую профу проходить, медведя килять. Долго катался колобок по лесу – медведя искал. Но, кто ищет, тот всегда найдет. И давай ему боевые частушки вкатывать, не вынес медведь и первого стана. И получил он спецификацию бихолдера. Скучно стало колобку в лесу и покатился он в руин оф агони, так деревня в которой дед с бабкой жили называлась.
Поначалу катался, или нет, качался на мышах, курах, кошках да собаках, еще несколько левелов поднял. И стал он на людей засматриваться.
Начал как водится с детей, тех, кто родителей не слушался и от родителей убегал. Продолжил раззявами, что в лесу кемперить не умели. Потом обернулся мячом и к детворе под ноги подкатился. Стала детвора им в футбол играть, по 1 ХП сбивая. Разозлился колобок и давай детям ноги откусывать. Услыхали крики селяне, и давай колобка из-зо всех щелей станить. Да так, что колобок еле ноги унес, детские, это рес такой. И затаил колобок на людей злобу лютую, да на каждого обидчика зуб вырастил. Долго по лесам за ним охотились. Бородой оброс да в ней и запутался, а люди с перепою его зубастиком и прозвали. Вот колобок уж все село извел. Остались там лишь дед, да бабка. Которые в лес не ходили, т.к. Был у них запас трофейной тушенки и дизельгенератор ворованный. Решил колобок хату приступом брать. Разогнался он и прыг головой в стекло. Токо звездочки над головой и полетели. Стекло по правильному, пуле непробиваемой пленкой затянуто было. Поджег он хатку. Обгорела облицовочка деревянная, осыпались пеплом наличники да ставенки резные, а бетонный дот да и остался. Долго штурмовал колобок цитадель стариков, да все без толку, ибо строили казематы эти еще царевы работники. А дед с бабкой облюбовали постройку старинную и обжили ее по своему разумению, а потом и село вокруг выросло.
Сел тут колобок и задумался, как ему оборону преодолеть, да деда с бабой со свету изжить.
И удумал он изыскать себе союзника да не простого, а потаенного, чтоб коварней было. Стал он рыскать по подпольям и погребам, скандируя лозунги: мир .... - война уборкам; крошки под стол – мышам раздол.
Вышли к нему мыши толпой да и спросили прямо – чего тебе мол надобно и что нам с этого будет.
Отвечал им колобок – надо мне подкоп в погреба бетонные железом выстланные, а что бы сил не растеряли – вот вам нож консервный; бабкину тушенку лопать, ведь хлеб-то у них вышел весь – вам и крошки нет.
В подполье мыши грохотали,
на бабку с дедом двинув в бой
и молодого командира
несли они перед собой.
Вот так подготовив мышей на диверсию, в виде подкопа, против деда с бабкой, доедавших все крошки и заставлявших мышей голодать, попал колобок в бункер бабки с дедом.. Укатав их спящих насмерть, колобок созвал мышей праздновать победу спиртом да тушенкой трофейной.

Вариант первый (авторский)
Колобок быстро сообразил, что оголодавшие мыши, ночью съедят и его. Он выкатил мышам бадью портвейна, подождал пока мыши напьются и заснут, стал прыгать по ним мячом, пока не перебил всех. Из кишок мышиных он сделал оповестительные растяжки, а из косточек выложил вокруг деревне круг, тобишь свой логотип.
С тех пор пошла, у колобка жизнь тихая и размеренная, а о деревне слава гиблого места. Изредка в деревню забредали усталые путники, заблудившиеся скауты, крестоносцы, римские легионеры и прочие любители гербариев. Всех килил колобок. А время все шло. Пришла у колобка пора полового созревания. Но небыло на всем белом свете ни одной колобчихи и колобок это знал.
Много хлебов, хлебцов, батонов и караваев попортил колобок, но толку не было ни какого. И вот однажды во время эрекции закрутило колобка так, что увидел он луну. И влюбился он в нее с первого взгляда. И стал колобок на ... подниматься в небо, но сколько он не пыхтел не достал он луны. А она не впечатлилась, ни его размерами, ни рвением. И не спустилась к нему. (Заменять на любовь с первого взгляда) А от чрезмерных усилий выпали все волосы у колобка.
- Старость,- подумал колобок, - а умереть я не могу.
И тут увидел он Внука Недокилта Чепушиловича и понял вот оно его предназначение. Выкатился радостно навстречу к нему колобок. Но, не обрадовался внук. Вынул он из себя нож и протянул внуку-седому старцу, чтоб закончил тот безсмыленное и бренное существование, но не разгневался тот и даже ногой не пнул. Долго, долго плакал колобок пока совсем не размяк. И в сантиментах тоже.
Прикатился он к нам в гости и нарезался на тосты.
Заедай деточка хлебушек кашкой-невкусняшкой. Хорони, хорони колобка.

Все плачут.

Вариант второй (Хантеровский)
Глядел колобок на пиршество мышиное и подумал вдруг «А тушенка-то кончается, что они завтра есть будут?!» Испугался за себя колобок и стал вместе с мышами пировать, всем дармовой спиртяги подливать. А к ночи прикинулся гирей двух пудовой – чтоб верней было – и стал по пьяным мышам скакать, в лепешки разбивать, аж пока не перебил их всех.
Оглядел он бункер и окрестности и решил там поселится. А чтоб себе жилось покойно, а другим бродить неповадно было из кишок мышиных понаделал он струн-растяжек сигнальных, а из костей кольцо вокруг села выложил, чтоб издалека похоже было на лого колобка-зубастика.
С тех пор пошла у колобка жизнь тихая и размеренная, а о деревне слава места гиблого. Лишь случайно забредали в деревню то путники усталые, то калики перехожие, то скауты блудные, то крестоносцы алчущие али легионеры наемные и прочие любители всяческих гербариев. Всех их килил колобок, а время все шло и шло, и настала у колобка пора полового созревания. Но не было на свете этом ни одной колобчихи и колобок это знал.
Много хлебов, булок, батонов и караваев перепортил колобок, но толку не было никакого. И однажды лунной ночью он увидел вдруг ЛУНУ.
- Какое совершенство, - подумал он и понял что влюблен. Сразу и безвозвратно. И стал колобок на ... подниматься в небо, но сколько он не пыхтел не достал он луны. А она не впечатлилась ни его размерами ни рвением. И не спустилась к нему. (Заменять на любовь с первого взгляда) А от чрезмерных усилий выпали все волосы у колобка.
- Старость,- подумал колобок, - а умереть я не могу.

И тут увидел он Внука Нидокилта Чепушиловича и понял вот оно его предназначение. Выкатился радостно навстречу к нему колобок. Но необрадовался внук. Вынул он из себя нож и протянул внуку-седому старцу, чтоб закончил тот безсмыленное и бренное существование, но не разгневался тот и даже ногой не пнул. Долго, долго плакал колобок пока совсем не размяк. И в сантиментах тоже.
Прикатился он к нам в гости и нарезался на тосты.
Заедай деточка хлебушек кашкой-невкусняшкой. Хорони, хорони колобка.

Все плачут.



написана она давно была. в один день с брезентовыми трусами.
по этому доводитьдо ума уже кисло.
Одиночка наконецто набрала и на том спасибо!
пусть она звучит как неошкуренное бревно!