Сказочник Грин.



Устраивайтесь поудобней, разливайте чай в пиалы, раскурите мне кальян. Сегодня я расскажу Вам историю про «Алые парусы и Брезентовые трусы». Только не так как повествовал сказочник Грин, а так, как было на самом деле.



Было это все очень и очень давно, на берегу моря...
Моря песка, в пустыне.
На краю оазиса, среди зарослей ганжы жила-была маленькая девочка. И звали ее не Ассоль, а Гюзаль.
И был у нее отец, который почти ничего не умел делать. А умел он делать чудесные кораблики и забивать волшебные пяточки.
Как-то раз после прихода он рассказал своей дочурке что она – избранная, и когда-нибудь за ней прийдет принц.
- А как я его узнаю, - спросила Гюзаль.
- По Алым Парусам и Брезентовым трусам, - отвечал отец.
И с того самого дня, каждое утро, Гюзаль выходила на край оазиса и ждала. Ждала каравана под алыми зонтами.
Но просто сидеть и ждать было грустно, и вот она стала прихватывать с собой старый отцовский кальян.
Так шли годы. И никто не смеялся над бедной Гюзаль, потому как ни кому не было дела до странностей девушки...
И вот однажды сидела Гюзаль на краю своего оазиса и смотрела сквозь чадру на песчаную бурю. И видя как ветер кружит мириады песчинок, как они взмывают и осыпаются, она задумалась о том, насколько это похоже на жизнь: люди рождаются, врываясь в жизнь; кружаться среди других людей, некоторое время летая вместе с ними или сталкиваясь с другими людьми-песчинками, кочуя из смерчика в смерчик. А потом - падают...
и в какой-то миг, вглядевшись в буйство стихии, она удивилась нелепости алых полотнищ срываемых ветром с горбов верблюдов. И еще она восхитилась как величественно валятся с ног эти корабли пустыни.
Уже давно погас ее кальян, когда из круговерти песка к ее ногам выполз красивый мужчина.
Он был совершено обессилевшим и одет лишь в брезентовые трусы.
- Каков глупец, - подумала Гюзаль - в такую жару и в брезентовых трусах, или нет - мудрец. Ведь туда не попадет ни одна песчинка, и даже пыль не просочится сквозь них.
мужчина протянул к ней руку, сердце ее дрогнуло. Она опустилась рядом с ним на колени и вслушалась сквозь шум ветра в неразборчивый полушепот-полухрип.
- Что? - спридыханием спросила она, - Что?
-Что! ЧТО!!!! -неистово уже кричала она перекрывая рев бури.
Но голова его поникла. Он умер. Буря утихла и все песчинки разом упали.
И вот тогда она захохотала - неистово, безудержно, бездумно.
Безразличное солнце смотрело на оазис ганджи, барханы и холмики песка из которых кое где виднелись горбы павших верблюдов, как в насмешку покрытых обрывками алого шелка. Смеющуюся Гюзаль и мертвого принца. Оно все так же дарило свет и тепло, но никаму из них это уже не было нужно.
Оно и до сих пор светит и греет, но спросите у себя, или знакомых - радует ли это их?
А знаете ли вы что солнце светит и греет только теплом и светом любящих сердец. И хорошо что не все умеют любить, иначе все сгорели бы в этом пламени любви. И хорошо, что люди не разучились любить - ведь если бы на земле неосталось любящих сердец, все живое на земле превратилось бы в чудовищные ледяные декорации театра мертвецов.


написано по одноименному рассказу меня скромного!
режессура Лехи Хантера.
композитор, сценарист, кинематографист odino4ka.