В момент, когда больше всего хочется положить голову в укромное место, дабы не расплескать неосторожным движением, когда веки скрипят по высохшим от гипнотизирования монитора белкам, когда промахиваюсь по клавишам (да-да, эти слова - мозговой работы, одно в минуту, для ценителей), когда безмерно желание поставить "Шёпот..." или как его... нев аж, короче. Так вот. Именно в этот момент я сижу и пишу, выкрутив громкость колонок на три четверти, перемешивая ртуть - серые клеточки, как говаривал monsieur Poirot мощным риффом The White Stripes. Что за человек, однако.

Продолжаем разговор.
Когда в холодильнике, в кои-то веки, колбаса, в корзинке - яблоки, а в шкафчике, рядом с хлебницей - любимый горький шоколад? Что выберет ваша разбегающаяся органами зрения, обоняния и особенно осязания? Верно - всё и без хлеба. Ощущение, наверное (не могу судить по объективным причинам), похоже на мысль ближе к концу пьянки: "Эх и расплющит меня часов через n..." Выругалась на собственное обжорство, наглоталась таблеток, в желудке внезапно закололо, выругалась ещё раз, безуспешно поискала таблетки от таблеток. Спать пора.

А ещё сегодня обнаружила бюрократию в самом, казалось бы, добросовестном заведении - библиотеке районной, где нужен был сборник, о боговских сумерках. Спрашиваю, говорят - алфавитный указатель. Ищу-ищу-ищу, не нахожу.
Ищу-ищу-ищу Сартра или хотя бы Хайдеггера...или хотя бы Камю, что уж там, на безрыбье, но вообще ничего. ...А, попался! Торжествующе - демонстрирую обслуживающему персоналу карточки Мартина Х., на что персонал не менее злорадно разъясняет: литеры загадочного происхождения и начертания на обратной стороне каждого из документов гласят разное, но сходятся в одном: фиг вам, а не философия в понедельник. Теряя и так перезанятое достоинство, D плаксиво требует хотя бы какого-нибудь, хоть самого завалящего экзистенциалистика... Лейбниц. Чему вас, тётинька, в школе учили. Пойду бродить.
Надо отдать должное - бредбериевский "...И духов зла явилась тьма" в нашей библиотеке снимать - за милую душу. Некоторым и грима не нужно...но это мысли посторонние. Мысли основные: найти стеллаж со словом "философия", как-нибудь прицепленным. Нашла. Пальчиком - по корешкам, Энгельс, Энгельс, Энгельс... Лосев, Лосев, Лосев, энциклопедии, словари, биографии... Тьфу. Лейбниц.
И - внимание, говорю я себе, не сдаваться и искать - между четвёртым томом Аристотеля и эмпириокритицизмом Ленина стоит кто? Хайдеггер. Которого списали, который в читальном зале, на другой территории, у чёрта на рогах. Стягивая расходящиеся от смеха и злораднейшего злорадства швы сознания, звучно хлопаю на стойку "Временем и бытием". Библиотекарша (нужно признать, гигант духа) и глазом не моргнула, ещё и набурчала за незнание собственного идентификационного номера. Справедливость торжествует.