Говоря правильные слова и умело подбирая нужные эпитеты, люди продолжали быть не более, но и не менее, чем просто люди и различались только внешностью и именами, не имеющими особого значения для закономерно наступившего вечера, время от времени растворяющегося в молчании, которое иногда убедительней, чем слова, заполняло тяжелую как тяжесть и невыносимую словно невыносимость тишину того фальшиво благоприятного вечера, очаровывающего и разочаровывающего загадочностью не произносимых, но подразумевающихся многоточий и настраивающего экзальтированных поэтов на сентиментально-патетические полутона и осознание своего ничтожества и своей бессмысленности в этом мире, впрочем, такие мысли, пожалуй, приходят в голову и не только поэтам, но и простым людям, испытавающим в тот вечер амбивалентность чувств, будучи одновременно раздосадованными и обрадованными тем, что общих тем остаётся меньше с каждым произнесённым словом, и с каждым новым взглядом многозначительность в глазах становится несуразной неуместностью, напоминающей неуместность боя часов посреди ночи, страшного, как шаги палача, стихи графоманов и философия керенаиков и громкого, как Маяковский, выстрел Петропавловской пушки в Петербургский полдень и второй концерт Рахманинова. Красивые, как глаза любимой девушки и нежные, как её голос, небеса стали демонстрировать шоу звёзд на фоне кулис, которые начинали постепенно темнеть, напоминая одновременно о времени, которое проходит впустую в ожидании чего-то, что кажется важным, например, письма от дорогого человека и вечности, которая не может пройти по Определению, а также о слове "бездна", пугающим и завораживающим неблагозвучием и величием, от которого люди стали приходить в смущение и уходить домой, закончив таким образом тот неправдоподобный вечер.
Sena-13