Я бесконечно долго могу говорить от том, как меня впечатлила поездка во Францию. Стоит, к примеру, в разговоре с кем-нибудь из друзей употребить фразу типа «…когда я вылетала из Парижа…», как по салону троллейбуса пробегает заметное оживление, хотя, по большому счёту, ничего ещё не было рассказано.

Эпизодов было немерено, по преимуществу забавных - всех и не расскажешь. Буду вспоминать понемножечку и с конца. Вот один из финальных.

Последний вечер.

В антракте прощального концерта все вышли на улицу. В электрическом свете фонарей влажный газон блестел всеми цветами радуги.

Кэти отошла на несколько шагов и закурила, пристально вглядываясь в густую темноту летних Альп. Я сразу заметила её, стоящую в стороне от всех.

- Ты поёшь здорово, - сказала я по-французски.

- Я хожу в церковь, - ответила она с наивно-славянским акцентом. – Куришь?

- Спасибо, нет.
Она выдохнула дым в сторону. – Я думала, все русские студенты курят.

- Видимо, ещё не все, - все или почти. Я пожала плечами. Какая разница?.. – Ты верующая?

- Не совсем. Просто петь люблю.
Она обняла моё плечо, и нам обеим стало смешно. -
Ведь ты же из России родом? Я знаю много русских песен…

- да, я русская, из Сибири… но сегодня буду петь по-французски…

- я могу понимать твой язык. Можешь говорить по-русски со мной. Я сама говорю плохо, - продолжала она, докуривая свою сигарету, - но понимаю почти всё.

- Да-да? – улыбнулась я.

- Мы все знаем, что Россия – это величайшая страна. Я горжусь тем, что мой родной язык похож на русский.

Мы стояли вдвоём, прижавшись друг к другу лбами, и так спели куплет из «Калинки». А потом – ещё два.


Прощальный концерт затянулся далеко за полночь, и когда я исполняла свою песню на французском, старый Гренобль давно уже спал, даже городские трамваи перестали ходить до утра.