Скажем так: (здесь должно стоять, по замыслу автора, некое наречие, но так как проявляет себя некстати разошедшаяся память, услужливо подносящая и тупо тыкающая слово "хорошо", обойдёмся без этой детали, точнее - оставим уточнение на вашей читательской совести).
Не годится дневник для решения проблем, более глубоких, чем одиночество в моменты, когда нужно немедленно высказаться, поэтому я и не буду его таким образом применять. Пусть будет сборник...не эссе - настолько завершёнными свои тексты делать будет, скорее всего, лень, - но размышлений на свободную тему. Может быть, даже скорее всего - здесь память указывает на собственные заслуги в прошлом, как на причину бездействия - я уже об этом мечтал, но получится ли теперь? Да и ограничение себя даром для содержания не проходит, так что будем надеяться на лучшее.

Время года - лето. Оно проводится (мной - для насторожившихся) либо в самой что ни на есть деревенской деревне, которая так и называется - хутор, либо в двухэтажном доме, отделённом от центра Новороссийска километром расстояния. Две эти крайности совершенно не способствуют восприятию каникул как отдыха. Лето в деревне - это жара и пыль; тучи страшных, зубастых и леденящих кровь аллергенов; практическое отсутствие каких бы то ни было благ цивилизации, которая выделяет от своих милостей только электричество, и то с перебоями; не менее зубастые, сеющие панику и дискомфорт насекомые - "ах, лето красное...я изжарен как котлета, иду купаться в водоём" (А.С.Пушкин - "Зоопарк"). А из водоёмов - несравненно грязная речка, текущая быстро и мерзко, несущая по своей поверхности мусор разного рода - от змеиных выползков до трупов ныряльщиков-неудачников. Плюнув в этот притворяющееся водоёмом болото примерно так, как Толстая советовала плевать Якубовичу в глаз, иду обратно, терзаемый приступами аллергии, возбуждаемой пушкинской пылью и пушкинским же зноем. В доме же единственное доступное бесполезное занятие - перебирать то, что осталось от библиотеки после вывоза 22 кг макулатуры. Собрание показательно: Гарольд Роббинс, Фаулз, Дюма, Симонов, Снегов и прочие майны риды. Шахматная литература листается с лёгкими стонами. Гигантское количество времени при температуре в любой точке пространства ~40 градусов приводит организм в состояние полной неработоспособности. Думать, по этой и другим причинам, получается только одну мысль: "Когда это кончится?"
Двухэтажный особняк в пригороде, обеспеченный всем...кроме компьютера и телефона так сильно напоминает место постоянного проживания, что указанная мысль думается так же в полном одиночестве, но с утроенной активностью. Остаётся только смотреть "Культуру" вперемешку с Олимпиадой, радуясь за спорящих по таким ничтожным поводам как вопрос "Разрушает ли феминизм общество?" культурных революционеров во главе со Швыдким и быстрее-выше-сильнее действующих спортсменов. За себя радоваться не приходится.
Ужас, рождаемый этим геноцидом времени, возбуждает смелость втискивать в плотную и недвижимую действительность планы по освобождению своего бренного тела, а, следовательно, и сознания от растительного существования. До тонкости отшлифовывается способ беспрепятствееного уезда, предложенный Джеромом, даже достигается результат - но билеты уже заказаны, продолжаем пачкать тетрадь и постигать эндшпильные идеи третьего чемпиона мира. "Новороссийск, море, горы, свежий воздух!.." Да. Где-то там, далеко, есть море, примерно там же, только дальше - горы, но две машины родственников и так рвутся пополам каждая, так что на развлечение скучающего не остаётся даже велосипеда.
Вот такое лето. "Зоопарк" вспоминался в вышеописанном процессе ну очень часто. И, что самое главное, родители ведь всё это затеяли для меня! Чтобы я отдохнул после изматывающих экзаменов! Такая трогательная забота неизменно возбуждает вопрос: а у объекта отдохновения можно было мнение спросить? Подсудимый Василиск по делу о хронофагии осуждён. Самим собой - на самую полную жизнь.