- Он знает, что мой отец мёртв? - спросила Обара капитана, уделив мейстеру не
больше внимания, чем уделила бы мухе, найдись здесь достаточно глупая муха,
чтоб жужжать у неё над головой.
- Он знает, - ответил капитан. - Прилетела птица.
Смерть пришла в Дорн на вороновых крыльях, маленькая записка, запечатанная
красным воском. Мейстер Калеотте, должно быть, почувствовал, что было в
письме, поскольку передал его капитану для доставки. Принц поблагодарил, но
очень долго не вскрывал печати. С полудня он просидел с письмом на колене,
наблюдая за детскими играми - пока солнце не село и ночная прохлада не загнала
детишек внутрь. После этого он глядел на отражение лунного света в воде. Только
после восхода луны он послал Арео за свечой, чтоб прочесть письмо во тьме ночи
под апельсиновыми деревьями.
Обара коснулась своего кнута. - Люди тысячами пересекали пустыню пешком, чтоб
добраться до Костяного пути и помочь Элларии привезти моего отца домой. Септы
забиты плачущими, красные жрецы зажгли свечи в своих храмах. В весёлых домах
женщины принимают всякого желающего бесплатно. В Санспире, в Брокен Арм, в
Гринбладе, в пустыне и в горах, везде, везде женщины рвут на себе волосы, а
мужчины плачут от ярости. У всех на языке один и тот же вопрос: что сделает
Доран? Как отомстит брат нашего убитого принца? - Она приблизилась к капитану
вплотную. - И ты говоришь, он не хочет, чтоб его беспокоили?!
- Он не хочет, чтоб его беспокоили, - повторил Арео Хотах. - Принц смотрит, как
играют дети, его никогда нельзя беспокоить в такие минуты.
- Хота, - сказала Обара Сэнд, - Ты уберёшься с моей дороги, или я возьмусь за
этот топор, и...
- Капитан, - прозвучала команда сзади, - Я приму её.
Арео отсалютовал топором и отошёл в сторону...
В тени апельсиновых деревьев сидел принц в своём кресле, с вытянутыми
подагрическими конечностями и большими мешками под глазами... Арео не мог бы
сказать, горе ли вызвало бессоннцу или подагра. Внизу, в фонтанах и бассейнах
всё ещё играли дети, от пяти до десяти лет, пополам мальчики и девочки. Арео
слышал, как они плещутся и перекликаются.
- Не так давно и ты была среди детей в этих бассейнах, Обара, - сказал принц,
когда она склонила колено перед его креслом-каталкой.
Она фыркнула. - Это было двадцать лет назад, давно и неправда. Я ведь дочка
шлюхи, ты не забыл?.. Мой отец был убит.
- Он пал в честном бою, в испытании поединком. - По закону, это не убийство.
- Он был твой брат.
- Был.
- И как ты отомстишь за его смерть?
- Я написал лорду Тайвину...
- Написал! Если б ты был хотя бы вполовину как твой брат...
- Я не твой отец.
- Я знаю, - голос Обары был полон презрения.
- Ты хочешь, чтобы я пошёл войной.
- Тебе даже не придётся вставать со своего кресла! Дай отомстить мне. У тебя
войска в Принцевом Проходе, у лорда Айронвуда - на Костяном пути. Доверь мне
один из отрядов, Ним - другой. Пусть она займёт королевскую дорогу, а я пойду
маршем на Олдтаун.
- И как ты надеешься удержать Олдтаун?
- Достаточно будет его разграбить. Богатства Хайтауэров...
- Ты жаждешь золота?
- Я жажду крови.
- Лорд Тайвин отправит нам голову Горы.
- А кто отправит нам голову лорда Тайвина? Гора всегда был его зверюгой...

...Леди Ним склонилась перед принцем. - Приятная встреча, дядя. Могу я
сопровождать тебя в Санспир?
- Буду рад, - ответил принц, хотя Арео и не услышал радости в его голосе.
- Горе и подагра - плохие спутники в дороге.
- Не могу помочь в болезни, но горе... мой отец не видел в нём толку. Месть
была ему куда больше по вкусу. Это правда, что Григор Клиган признался в
убийстве Элии и детей?
- Перед всем двором, - согласился принц. - Лорд Тайвин обещал нам его голову.
- И Ланнистеры всегда платят свои долги, - ответила леди Ним, - но мне
сдаётся, что лорд Тайвин хочет расплатиться нашей же монетой. Мне сообщили, что
мой отец пощекотал этого монстра, и не раз. Если так, он уже всё равно что
мёртв, и не усилиями Тайвина.
Принц сделал гримасу, то ли от боли, то ли от слов племянницы. - Может быть.
- Может быть?.. Так и есть.
- Обара хочет, чтобы я начал войну.
Ним рассмеялась. - Да, чтобы сжечь Олдтаун. Обара ненавидит этот город столь
же сильно, как наша младшая сестричка его любит.
- А ты?
- Ты знаешь девиз Фаулеров? "Дай мне взлететь!" Это всё, чего я прошу, дай мне
взлететь, дядя. Войска мне не нужны, только моя сестрица.
- Обара?
- Тиена. Обара слишком шумная, а Тиена столь мила и нежна, что ни один мужик
её не заподозрит. Обара бы сделала из Олдтауна погребальный костёр для отца,
а я не так жадна. С меня хватит четырёх жизней: тайвиновы золотые близнецы,
в оплату за детей Элии, сам старый лев за Элию и, наконец, маленький король за
отца.
- Мальчик ничего нам не сделал.
- Мальчик - ублюдок измены и инцеста, если верить лорду Станнису. - Игривый
тон исчез. - Только королевская кровь может отмыть убийство отца.
- Оберин погиб в честном бою за дело, которое его не касалось. Я не назову
это убийством.
- Называй как хочешь. Мы послали им лучшего человека Дорна и получили назад
мешок костей.
- Он зашёл слишком далеко. Я сказал ему присмотреться к мальчику-королю и
его совету, заметить их сильные и слабые стороны. Найти нам друзей, если это
возможно. Узнать больше о кончине Элии, но не провоцировать лорда Тайвина без
причины. Оберин посмеялся и ответил: "Когда это я провоцировал людей без
причины? Лучше предупреди Ланнистеров не провоцировать меня"... Он хотел
спрпаведливости, но не мог ждать.
- Он ждал семнадцать лет! - взорвалась леди Ним. - Если б убили тебя, отец
послал бы войска на север прежде чем твоё тело остыло б!
- Не сомневаюсь.
- И не сомневайся: мы с сёстрами не будем ждать нашего мщения семнадцать лет!..

- Тебе больно? - мягко спросила Тиена. - Я могу как-то облегчить твою боль?
- Скажи, что тебе нужно, и дай мне отдохнуть. Я устал, Тиена.
- Я сделала это для тебя, дядя. - Она развернула вышивку, изображающую принца
Оберина, верхом, в красной броне, смеющимся. - Чтобы ты помнил его.
- Я не мог бы забыть твоего отца.
- Приятно это слышать. Многие сомневаются.
- Лорд Тайвин обещал мне голову Горы.
- Как мило. Но топор палача - неподходящая смерть бравому сиру Григору. Мы так
долго молились о его смерти, пусть теперь помолится и он. Я знаю, что за яд
отец использовал - медленне и болезненнее не бывает. Скоро мы услышим, как Гора
кричит, даже здесь в Санспире.
Принц вздохнул. - Обара жаждет войны, Ним удовольствуется убийством. А ты?
- Война, - сказала Тиена, - но не война моей сестры. Дорнийцы сильны у себя
дома, так что я предлагаю поднять копья и ждать. Когда Ланнистеры и Тиррелы
придут к нам, мы обескровим их в проходах и похороним в зыбучих песках, как
делали сотни раз.
- Если они придут.
- Им придётся. Отец говорил, что мы должны быть благодарны Бесу, что прислал
к нам Мирцеллу. Она такая хорошенькая, правда же? Хотела бы я иметь такие
кудряшки. Просто создана быть королевой, как и её мать... Я была бы рада
устроить свадебное торжество и проследить за изготовлением корон. Тристан и
Мирцелла так невинны, я думаю, платина с изумрудами, под цвет её глаз будет
в самый раз. Как только дети будут обвенчаны и коронованы, нам останется
только обявить Мирцеллу, первую этого имени, законной наследницей Семи
королевтв Вестероса, и ждать, пока львы придут сами.
- Законной наследницей?
- Она старше своего брата, - объяснила Тиена как дурачку. По закону Железный
трон её.
- По дорнийскому закону.
- Когда добрый король Дейрон женился на принцессе Мирии и включил нас в своё
королевство, было договорено, что дорнийский закон будет всегда действовать
в Дорне. И Мирцелла в Дорне, так уж вышло.
- Да. Дай мне подумать об этом.
- Не увлекись думаньем, дядя?
- Я увлеваюсь?
- Так говорил отец.
- Оберин думал маловато.
- Некоторые думают потому, что боятся действовать.
- Есть разница между трусостью и осторожностью...

- Будет выполнено, - замялся капитан, - но когда об аресте узнают на улицах,
простой люд начнёт вопить.
- Весь Дорн будет вопить, - устало ответил Доран Мартелл, - я лишь надеюсь,
что лорд Тайвин услышит их у себя в Королевской Гавани и будет знать, какой
верный друг есть у него в Санспире.