Однажды, ранним утром в довольно пригожий день, возвращались домой
из недлинного путешествия по делу срочно, как водится.
Летело нас четверо в небольшой компании, и добираться до Москвы
решили с остановкой через Питер, дабы устроить себе небольшой культурный
отдых на премьере Щелкунчика. Состояние было весьма расслабленное спросонку,
что, в свою очередь, вылилось в ряд взаимосвязанных событий. Пока попутчики дружно
проходили формальности и регистрировались, я сонно побрел оформлять
какие-то возвраты пошлин, постоял в очередях и двинулся за остальными.
Неумолимо тикающее время каким-то волшебным образом ускользнуло от моего
внимания и на посадке выяснилось, что на рейс я опоздал, в отличие от прочих.
Убедив занервничавших спутников, что не пропаду, и прилечу следующим рейсом,
я так же сонно потопал переоформлять билет на следующий самолет.
Как только все получилось, я, к удивлению своему, увидел свою компанию,
вернувшуюся обратно, потому что когда они подъехали к самолету,
раздался хлопок и грузившие багаж грузчики побежали, сломя голову, врассыпную от
грузового отсека, а автобус развернулся и вернул весь народ в терминал.
Пожар, взволнованно сообщили посвященные служащие с озабоченными лицами.
Далее всех опять собрали, и куда-то увезли. Я послонялся взад-вперед,
лелея надежду на то, что улетим мы все-таки вместе, но тут начали
объявлять о поиске моей персоны. Я добросовестно явился, куда просили,
и меня тоже повезли на поле.
Никогда не видел столько пожарных и полицейских машин сразу живьем,
только в кино. Вместе всего около двадцати. На поле рядком стоял весь багаж,
часть из которого имела сильно подгоревший вид. Не дав мне как следует полюбоваться
на это действие, дяденьки полицейские отсадили меня в отдельную машину
и доставили в полицию на допрос, а по дороге я невинно поинтересовался, в чем,
собственно говоря, дело.
Да знаете-ли, косо глянув, сообщил полицейский, у супруги Вашей в чемодане что-то
предположительно взорвалось. Дар речи вернулся ко мне как раз, когда доехали.
В полиции мне в руки сунули трубу и спросили знаю ли я, что это.
Ракета осветительная красная увеличенной дальности - честно прочитал я им надпись
на трубе русскими буковками. Все остальные шесть часов были посвящены
раскладыванию моих грязных носков из чемодана по горизонтальным поверхностям
и ответам на разные варианты вопросов о том, хорошие ли у меня отношения с супругой.
Когда я сообразил, в чем дело,то снова забыл, как дышать. Потому как версия в связи
с моим опозданием возникла у полиции весьма простая.
А сцену того, как я настойчиво предлагал спутникам ни о чем себе не тревожиться
и лететь без меня, запомнили служащие, не впустившие меня же в самолет.
Варианты возможного развития событий я тут же живо себе представил и, надо сказать,
сильно забеспокоился о своей дальнейшей судьбе.
К вечеру выяснилось что чемоданчик моей супруги привлек внимание лишь потому,
что дымился красивее других. Сомнений у нее в моем хорошем к ней отношении тоже не оказалось.
Также к вечеру я был оправдан, расписался в многочисленных протоколах и, роняя на бетонку скупые слезы облегчения,
отправился сотоварищи надираться на радостях в местный бар, потому что следующий рейс
летел уже глубокой ночью. А кто был владельцем ракеты, так никто и не узнал.