Юлечка была тихой девочкой, вся в себе. Всё плела фенички: из бисера, из цветных ленточек, ниточек, проволочек. Её как будто и не было. Зато были фенички. Плела ли она жизнь? Никто не знал и никто не замечал её ежедневной работы. Нельзя сказать, чтобы она была необщительна, нельзя сказать что она была выброшена из общего потока. Она училась совсем не плохо, была своя компания, в которую она органично вплелась. Но Юлечка как бы отгораживалась от всей этой суеты своим плетением и не замечала тех страстей, в которых варились её сверсники. Так, не отвлекая от плетения её взяли замуж, родился ребенок, а потом её увезли в другой город. Казалось, что ребенок на какое-то время оторвал её от плетения. Устройство на новом месте тоже требовало времени. Она даже ходила на работу. Но при любой возможности тут же возвращалась к своему делу. Весь дом, все знакомые были одарены результатами ее труда. А когда дочка подросла, также стали одариваться подружки и их родители. Казалось так будет всегда.

В очередной приезд к родителям, во время вечерней прогулки по своему городу зазвонила её мобилка. Странно, подумала Юлечка, никто из городских не знает этого номера, а из той жизни в это время некому звонить. На связи оказался старый не самый близский приятель студенческих лет, через общих знакомых узнавший, что она в городе.

- Марк?! Не ругайся! Совершенно не было времени позвонить. Да, конечно рада буду видеть. Жду!

Через 20 минут прилетел Марк, немного подвыпивший с розой в руках перебрался через бардюр с другой стороны дороги.

Всё было как обычно - шумные обнимания с обеих сторон. Только по дороге в кафе, когда она высвободилась из его объятий, Марк схватил её за руку со словами: "Дай я тебя хоть за руку подержу, чтобы удостовериться, что это не сон!"

Глупо, она с радостью держала его за руку и была счастлива! Да это был тот человек, на которого она бы положила глаз в студенческие годы, прояви он хоть какую-то заинтересованность. Но... Все были молоды тогда и взгляд задерживался на яркой обёртке уже кем-то замеченной и прорекламированной, а не на нескладной девчонке, что плела какие-то глупые никому ненужные фенечки. Он женат, она замужем, дети, так что никаких обязательств.

Вечер без обязательств и без игр - они действительно симпатизировали друг другу всегда. В его словах проскальзывало недовольство женой, в её мимике можно было угадать скуку по отношению к своему мужу. И только безысходность - поезд ушел. НА что было сказано: под поезд еще можно подложить тратилу.

Но всему свойственно заканчиваться. Этому вечеру (уже ночи) тоже. Он что-то говорил в стиле: "Будете у нас на Калыме...." Она - береги жену, ты не мог выбрать плохую.

Разъехались. Осталась роза и полёт души. Никакой грусти или сожаления. Чистота и радость, как после ночного дождя утром, когда каждая капелька отражается во вновь поднимающемся утреннем непалящем солнышке.

И тут она поняла, что не сможет больше прятаться в свои фенечки, что плести надо свою собственную жизнь!