Красивая женщина, в отличие от мужчины, не несет ответственности за собственный выбор, и если она оказалась неверна, - все претензии, пожалуйста, к бессмертным богам.
Иначе дело обстоит с Парисом. Для патриархата он – преступник и предатель, трус, вор и разлучник, похотью своей погубивший Трою. Но для МАТРИАРХАТА Парис – баловень, инфант, герой-любовник, признавший над собой главенство женщины, и потому – идеальный кандидат в супруги Великой Богини Эвриномы.
Мифология подобна филигранным морозным узорам на будничном стекле реальности. С той лишь разницей, что мифологический орнамент постепенно внедряется в реальность настолько, что даже затмевает ее. Троя Шлимана и Троя бессмертной «Илиады» во многом не тождественны, и каждый из этих городов загадочен на собственный лад. В то время как археологи кропотливо исследуют прах истории, поэты даруют ей второе, хотя и лукавое, дыхание.
Однажды давным-давно разгневанный Зевс сверг с высот Олимпа богиню раздора и лжи по имени Атэ. Упала коварная Атэ у подножия горы Ида и провалилась сквозь землю, но в том месте, где коснулась она тверди земной, образовался холм.
Между тем, герой Ил, сын дарданского царя Троса и нимфы Каллирои, отправился во Фригию, где принял участие в играх и стал победителем в борьбе. Фригийский царь, повинуясь оракулу, даровал Илу пятьдесят юношей и пятьдесят девушек, а с ними – пятнистую корову. Там, где впервые ляжет корова на землю, надлежало Илу и его спутникам основать город. Некоторое время корова брела по пустынной местности между задумчивым морем и подножием овеваемой ветрами Иды, пока наконец не улеглась на безымянном холме, хранящем память о лицемерной Атэ. Ил обозначил круг, который должен был стать границей будущего города, и обратился с молитвой к Зевсу, чтобы тот дал ему одобряющий знак. На следующее утро с неба упал какой-то предмет, оказавшийся палладием – статуэткой Афины Паллады, вырезанной из деревянного бруска. В правой руке у богини находилось копье, а в левой – прялка. Ил воздвиг храм Афины, в котором поместил палладий. Оракул предсказал, что до тех пор, пока палладий находится в храме, городские стены будут неприступны, ибо сама Афина встанет на защиту города, нареченного Илион, а позже – Троя.
В период десятилетней войны с данаями городом правил внук Ила Приам. Богата и изобильна была Троя, поскольку являлась центром морской торговли и славилась своими ремесленниками. Золотом, оружием и изысканными дарами Востока полнились город и дворец. Улицы Трои были вымощены тесаным камнем и украшены мраморными портиками. Рабы то и дело вносили в дома богатых горожан искусно расписанные амфоры, наполненные вином, оливковым маслом или медом.
Боги любили Трою, но рок – всесильнее богов; город ожидала неотвратимая и печальная судьба.
У царя Приама было пятьдесят дочерей и пятьдесят сыновей, которые жили при нем в Трое со своими семьями. Город охранялся хорошо обученной армией и по праву гордился своими мощными и неприступными стенами. Ту часть стены, которая защищала верхний город – местоположение царского дворца – отстроили еще при Иле. Стену вокруг нижней части города возводили наказанные Зевсом за бунтарство Аполлон и Посейдон. Только в одном месте можно было разрушить стену – там, где работал герой Эак, помогавший богам в труде. Тяжелые Скейские ворота надежно изолировали выход из Трои на побережье. Троянский царь Лаомедонт оскорбил богов, отказавшись вознаградить их за усилия, после чего затаили они на город обиду.
Итак, перед нами процветающий, замкнутый тотем. Его знать – население верхнего города – численно соответствует общине основателей Илиона. Сердце Трои матриархально – это храм Афины с палладием. Вместе с тем, характер царской власти, оснащенная армия и экономический подъем – выражают преимущества патриархата. Трою укрепляли и люди, и боги, она – прообраз идеального полиса, в котором вещи и отношения пребывают в единой, неделимой гармонии. Троя – это и очаг, и государство, и высочайший уровень духовности. Мудр Приам, благороден сын его Гектор; царица Гекуба, мать Гектора, и жена его Андромаха – преданны, заботливы и вполне достойны своих великих мужей. Благоденствие Трои не сеет раздоров между гражданами, напротив, в этом городе КАЖДЫЙ выражает волю и чаяния ВСЕХ, буквально «один за всех и все за одного».
Тем колоссальнее разрушения, в конце концов постигшие Трою. «Все, и бессмертные боги, и коннодоспешные мужи» стали заложниками Атэ, величайшей троянской иллюзии расцвета, страстей, надежд и усилий.
Рок, которому подчинено каждое событие в мире, лишен самосознания и души, он просто ЗАДАН как мировой порядок, но слеп, подобно Фанету, который тоже явился стихийным предисловием к Сущему.
Высшая Истина всегда слишком нежива для человека и слишком несовместима с его природой. Иллюзия же способна быть настолько прекрасной и наполненной волшебным движением мысли, что на фундаменте ее воздвигают крепкостенные города, за нее сражаются и проливают кровь – вопреки логике, истине и Року.
Фанет появился из снесенного богиней Никтой, или Эвриномой, серебряного яйца, чтобы преобразовать Хаос в Гармонию. Эвринома – это рождающая богиня, женщина, соотнесенная с изначальной природой вещей, а Фанет – мужчина, ваятель и художник Мироздания.
Стремясь избавить Ахиллеса от участия в Троянской войне, на которой ему суждено было погибнуть, Фетида отправляется к кентавру Хирону и забирает сына. Отныне Ахиллес передан на попечение царя острова Скирос Ликомеда, во дворце которого юноша не просто живет, но скрывается от военного призыва, переодетый девицей, которую домочадцы именуют Пирра. Поскольку у Ликомеда было множество дочерей, а Ахиллес проводил время в женской половине дома, нет ничего удивительного в том, что одна из них – Деидамия – вскоре забеременела от пылкого Ахиллеса и впоследствии родила ему сына по имени Неоптолем. Ахиллес признавал факт отцовства, но не считал себя чем-либо обязанным Деидамии и, обнимая под Троей десятки полоненных молодых невольниц (а также кое-кого из юношей), не помышлял о матери Неоптолема как о жене.
Хитроумный царь Итаки Одиссей, супруга которого Пенелопа только-только родила ему сына Телемаха, подобно Ахиллесу пытался «отмазаться» от похода на Трою. Семейный очаг привлекал Одиссея пуще воинской славы, ибо тихое домашнее счастье дороже громкого кровопролития, а лик любимой жены – краше поверженной Трои. Едва прибыло на Итаку посольство от Агамемнона, возглавляемое мудрым Паламедом, Одиссей прикинулся, что безумен, вышел в поле и принялся вспахивать его, обильно засеивая борозду морской солью. Паламед решил убедиться, что Одиссей его не обманывает, и положил у него на пути младенца Телемаха, одиссеева первенца. Если бы Одиссей был действительно безумен, он перерезал бы собственного сына плугом, и таким образом хитрость была разоблачена. В мыслях же Одиссей поклялся при первой же возможности отомстить Паламеду за его принципиальность. Во время Троянской войны он оклеветал Паламеда и устроил так, что греки забили его насмерть камнями, поставив связанного на краю пропасти.
Обнаружить Ахиллеса во дворце Ликомеда поручено было именно Одиссею. Он прибыл на Скирос под видом торговца женскими украшениями, но, раскладывая свой товар в просторной гостевой зале, не преминул среди шелков, драгоценностей и благовоний как бы невзначай поместить искусной выделки оружие, привлекшее внимание переодетого Ахиллеса. Внезапно по тайному сигналу Одиссея во дворце раздались звуки боевых труб, как будто при вражеской атаке, дочери и прислужницы Лаомедонта в панике и с громкими криками разбежались, Ахиллес же, обнажившись, схватился за меч и приготовился к бою.