Многоликой и властной была Эвринома, ибо повелевала и Жизнью, и Смертью. Лишь ей дано было распоряжаться, когда покинет человек физический мир и когда возвратится в него из Небытия. Ничто не исчезает совершенно, ибо всякая смерть уравновешена рождением, всякая осень – весной, а всякая ночь – дневным светом. Само солнце – блистающий в небесах Гелиос – сделался супругом Матери Эвриномы. Сама же она избрала для себя образ Луны, ибо, в отличие от Солнца, яркость луны не убавляется зимой, и она царит во мгле ночи, подобная серебряной скорлупе Мирового Яйца. Среди мерцающих звезд свершает луна свой торжественный путь, мудро и бесстрастно взирая на распростертый пред нею мир. Эвринома-Луна – это движение природы и ее дыхание, это связь между прошлым и будущим, рожденным и нерожденным, это бесконечная череда превращений и циклов, приливов и отливов, расцвета и упадка.
В контексте позднейших мифов Фетида есть метафора праматери Эвриномы, или Лунной Богини. Превращения Фетиды в огонь, воду, змею и льва отнюдь не случайны и передают гармонию мужского и женского начал. Вода уже древними ассоциировалась с матриархальной стихией, несущей жизнь, а змея мыслилась прообразом вселенского перерождения, ибо сбрасывала кожу по весне, то есть «телесно обновлялась», однако своим укусом могла и убить, то есть «принудить» к подобному обновлению человека или животное. Огонь и зодиакальный Лев – солярные (солнечные) символы мужа Великой Богини, которому она доверила власть над видимым миром и который раз в год «умирал», чтобы «воскреснуть» с наступлением весны.
Около девятнадцатого века до нашей эры на территорию Греции вторглись племена ахейцев. Ахейцы были патриархальными скотоводами и поклонялись мужской троице богов, именуемых Митра, Варуна и Индра. Спустя несколько столетий, с окончательной победой партиархата, ахейский триумвират был преобразован в божественных братьев Зевса, Посейдона и Гадеса. Все они были детьми грозного Кроноса – всепожирающего Времени, и разделили мир таким образом, что Зевсу досталась суша, Посейдону – море, а Гадесу – подземное царство мертвых, или Аид.
Ментальная победа патриархата стала возможной по двум причинам: во-первых, мужчины-кочевники организовывали воинские сообщества для захвата новых территорий и нуждались в идеологии, построенной на страхе загробной кары, а также на специально разработанном кодексе мужской чести, ибо власть и дисциплина внутри кочевого племени поддерживались авторитетом мстительных патриархальных богов; во-вторых, на рубеже неолита и бронзы мужчина наконец-то осознал феномен отцовства. Долгое время считалось, что женщины беременеют, ибо в их чрева вселяются души умерших предков. Процветал промискуитет (беспорядочные половые связи), поскольку мужчина мыслился созданным природой для женского наслаждения и радости Великой Матери Эвриномы. Силу собственных гениталий мужчина поторопился обожествить не меньше силы собственных мышц, после чего очень скоро ощутил себя венцом Творения.
В борьбе с матриархальными устоями патриархат грубо сместил ось равновесия между жизнью и смертью, ограничив полноценное бытие видимым миром. Патриархальная идеология провозгласила благо, зло и воздаяние в качестве основных законов духовного бытия. Страх смерти, как и ее неотвратимость, породили в мужском сознании массу мифологических чудовищ. Ужасных и уродливых гигантов рождает мать-земля Гея от супруга своего Урана. Женское лоно отныне мыслится как таинственная и нечистая связь всего живого с миром смерти. Для патриархата Смерть есть разновидность божественного гнева, и она не столько естественна, сколько ПОУЧИТЕЛЬНА, ибо человек, забывающий о страхе перед высшей властью, - проклят и обречен.
Мужчинам в большей степени, чем женщинам, свойственно видеть мир сквозь призму собственного рассудка и навязывать природе систему ценностей, рассудком же изобретенную. Мужская рациональность постоянно мечется между двумя состояниями: дионисийским, то есть одержимым, экстатическим, и аполлоническим, то есть созидательным, творческим. Мужчина вечно озабочен тем, чтобы ВЫЖИТЬ. Сила, выносливость и доблесть необходимы ему для кратковременной игры с Вечностью. Неспособный рожать, мужчина не в состоянии преодолеть ТУПИКОВОСТИ собственного существования и потому дорожит славой и памятью едва ли не больше, чем собственной душой. Подземная река Стикс, обрамляющая Аид, навсегда отнимает у человека воспоминания и тем самым «обезличивает» его.
Каждый из родителей Ахиллеса – как Фетида, так и Пелей, - пытается наделить сына благами на собственный лад. Фетида приобщает его к бессмертию, «закаливая» смертью как таковой. Огонь, над которым она держит младенца, символизирует погребальный костер и кремацию, что касается погружения в воды реки Стикс, эта ритуальная процедура говорит сама за себя.
Пелей желал видеть в Ахиллесе доблестного воина, так что мальчик получает классическое патриархальное воспитание, тогда как мать от него отстранена.
Значение имени «Ахиллес» весьма неоднозначно. Оно может быть рассмотрено как комбинация греческих лексем «ахос» - «горе, печаль» и «клео» - «доблесть, слава». Никто из ста тысяч ахейцев, пришедших под стены Трои, не мог сравняться с Ахиллом силой, отвагой, ловкостью, быстротой, а также прямотой характера и мужественной красотой. У Ахиллеса в избытке было все, что украшает мужчину, лишь в одном судьба отказала ему – в счастье.
По другой версии, имя «Ахиллес» происходит от «а-хеллос», что означает «не пригубивший, не касавшийся губами» (материнской груди). Так или иначе, Фетида, расставшись с Пелеем, не бросила сына на произвол судьбы, и, когда он достиг пятнадцатилетнего возраста, сделала все возможное, чтобы оградить юношу от участия в Троянской войне.
Современной наукой установлено, что осада Трои завершилась в 1183 году до н.э. Согласно Гомеру, война за город продолжалась десять лет, хотя этот срок признается весьма условным. Мифологическая традиция настаивает на том, что причиной похода на Трою стало похищение царевичем Парисом, прозванным также Александр, - прекраснейшей из смертных женщин, Елены.
Надо заметить, что до Париса прекрасную Елену уже похищал афинский царь Тесей, однако она была возвращена домой своими братьями Кастором и Полидевком. Претенденты на руку Елены оказались столь многочисленны, что ей предоставили эксклюзивное право самой выбрать себе мужа. Она предпочла (одним богам ведомо, почему) спартанского царя Менелая, гостеприимством которого и злоупотребил Парис. Женское счастье, обретенное Еленой в лице любвеобильного Париса, не затмило ее рассудок настолько, чтобы во время бегства позабыть о мужниной сокровищнице. Красота, дополненная щедрым приданым, особенно обворожительна.
Менелай не потерпел надругательства и отправился в Микены, к своему брату Агамемнону, за советом и помощью. Тот сперва предложил договориться с Троей миром, но Парис был непреклонен, после чего Агамемнон консолидировал всех ахейских царей и повел объединенную армию на штурм города.
Парис, дерзость которого частично объясняется покровительством Афродиты и Аполлона, представляет собой редкий для греческой мифологии тип АСОЦИАЛЬНОГО героя. Он присуждает золотое яблоко первенства не верховной богине Гере, сулящей ему мудрость и славу, не благородной Афине, готовой даровать ему власть надо всей Азией, но Афродите, прельстившей его чарами женской красоты. Говоря другими словами, на вопрос богинь «Какую социальную «легенду» ты для себя выбираешь?» Парис ответил: «НИКАКУЮ! Я – мужчина и хочу наслаждаться жизнью именно в этом качестве». Афродита одаривает Париса «благословением страсти», а затем внушает Елене любовь к своему «протеже». Та невольно становится Хароном, перевозящим на любовной ладье как Париса, так и всю Трою, - прямиком в Аид.
Раненный стрелой Филоктета, Парис сбежал из Трои на гору Иду и умер там, покинутый всеми. Его бывшие друзья-пастухи нашли его, скорченного, в кустах и устроили ему скромные похороны. Елена не пришла к его погребальному костру, ибо тем временем утешалась с младшим братом Париса, Деифобом, но и это продолжалось недолго. При взятии Трои Менелай убил Деифоба в ее спальне.
Сама Елена, к слову сказать, была прощена мужем как невинная жертва козней Афродиты и вернулась к нему как ни в чем не бывало. Красивая женщина, в отличие от мужчины, не несет ответственности за собственный выбор, и если она оказалась неверна, - все претензии, пожалуйста, к бессмертным богам.