О том, что такое споттинг,
всё знает Википедия. Вкратце - художественное фотографирование самолётов, а также наблюдение за ними для фиксации сведений о том, кто, где и когда пролетел. Споттеры - романтики в первом случае и не знаю кто во втором. До начала реконструкции ВПП белгородского аэропорта наши споттеры тусовались в её конце, за забором, который ограждает территорию аэропорта. Мекка для них также - остановка общественного транспорта "АСК "Вираж", любезнейшим образом устроенная на пригорке, выше того самого забора.
Но администрации аэропорта проще разрешить людям заниматься своим увлечением официально. Тем более что это и полезно. Споттинг-сессии для всех желающих - неотъемлемая часть PR десятков, сотен аэропортов мира, реализация политики информационной открытости, работа на имидж. ОАО "Белгородавиа" пошло по этому же пути. Всего четыре месяца там работает пресс-секретарём Саша Матвеев, и будьте любезны, прошла первая споттинг-сессия.
Анонсы были
на сайте аэропорта и в контакте - там-то я о ней и узнал. Мигом заинтересовался. "Экипаж". "Аэропорт" Артура Хейли. В художественную фотосъёмку со своей техникой не суюсь, но посмотреть глазами - очень любопытно. Как было указано, заранее отправил письмо с даными своего паспорта для подготовки пропуска. Некоторые этого не сделали, в том числе два известных в Белгороде фотографа. Поленились или просто сочли ниже своего достоинства поступать так, как им говорят - неведомо. В итоге, придя, получили от ворот поворот: списки и пропуска на лётное поле сразу не делаются, система безопасности там строгая. Ну, а мы в составе восьми человек собрались в оговоренное время на крыльце аэропорта.
Саша раздал всем разовые пропуска.
На входе в аэропорт - металлодетектор, досмотр сумок, прогон их через рентгенаппарат. Охранника чрезвычайно заинтересовала моя мизерная висячая сумочка, где телефон и сигареты. А большую сумку на велораме он не заметил, что ли. Велосипед пришлось оставить в здании, прицепив его велозамком, ничего там с ним не сделается.
Слева - старое здание, его частью снесут, частью оставят. Разместят в нём некоторые административно-хозяйственные службы аэропорта. Для пассажиров строится новый комплекс, и почему-то я не сомневаюсь, что будет он в России одним из красивейших. Без унитазов! Таких, как на здании
филармонии, кафе "Перекрёсток", будущей новой "Линии" и ещё в паре других мест. Модно стало у нас строить с унитазами.
Пресс-секретарь непрерывно рассказывает о том, что делается и будет сделано. Узнал новое для себя слово - деайсер, это такая аэродромная техника, антиобледенитель воздушных судов.
Ждём главного инженера.
Лётное поле. Пустое пока, величественное.
Генеральный директор предприятия "Воздушные ворота Белогорья" Олег Анатольевич - мой тёзка. Предприятие, насколько я понимаю, руководит строительством нового здания.
Девушка - не стюардесса (им рации не нужны), а обслуживающий персонал в аэропорту.
Подали автобус.
Поехали.
Щёлкаем из окон что ни попадя. Работа там кипит, и это видно.
Примерно таким будет открываться прилетающим лётное поле.
Пока оно бывает и таким.
Раздолбанный самолёт для тренировок ОМОНа, МЧС и пр. Сюда порой привозят прессу на показательные тренировки тушения пожара, захвата террористов.
Главный инженер. Ему без двух минут 70, а не скажешь. Построил три аэропорта. Шутим: "Надо ещё пяток, и можно на пенсию".
Elektrosignal - незамысловато образованное чешское слово. Tesla Pardubice.
Кульминация действа: прилёт и посадка самого красивого авиасудна компании "Руслайн" - оно у них даже
на главной странице сайта. Хохлома. На хвосте - птичка. Нас привезли на рулёжную дорожку. Неудачно, на мой взгляд. Самолёт коснулся земли невесть где, далеко, в воздухе было марево. Либо нужна хорошая техника, либо не поможет и она.
Мимо нас он просто прокатился.
Фоткаем.
Прыгаем в бас и чешем за самолётом обратно. Зоны для парковки воздушных судов обозначаются цветовым кодированием - более тёмный асфальт, дорожная разметка.
Слоняемся вокруг самолёта, пока делают своё дело пограничники, таможенники, аэродромные службы. Служивых фоткать запрещено.
Изучаю надписи на фюзеляже. Их миллион.
Никогда бы не подумал, что к турбине самолёта можно подключить телефон и с нею побеседовать.
Дима - единственный среди нас настоящий споттер, увлечённый, со стажем. Остановка на "Вираже" - его дом родной, но ездит поснимать он и в Москву, и в Симферополь. Не говоря уж об авиашоу, авиасалонах типа "Макса".
Сзади на автомобилях написано Follow me - следуй за мной. На языке Твиттера follow значит "подписаться в друзья", зафолловить. Машинка зафолловила самолёт...
...и он послушно зафолловился, отправился за ней. И далее - в Москву.
Багаж выгружается в грузовик.
Шкаф с розетками.
Снимаем, чо. Бродим вокруг да около.
Птичка.
Грузчик в багажном отделении самолёта.
Прилетевшие из Турции курортники тем временем выгрузились в автобус.
Лайнер продолжает жить своей жизнью. Гудит, подмигивает.
Подбираемся всё ближе к трапу.
Хотим внутрь - если не будут против пилоты и представитель авиакомпании.
Шасси.
Турбинка.
Зеркальце водителя трапа.
Его рабочее место.
Спидометр - до 250 км/ч?
Управление трапом не отличается сложностью.
Это отечественный автопром.
Продолжаем бродить под фюзеляжем.
Датчики высоты и скорости.
В ноябре к нам прилетит из Таиланда прямым, безостановочным рейсом Боинг-767 - обещают очередную споттинг-сессию.
Сложность устройства всего этого хозяйства начинает, что называется, доставлять. Проникаешься уважением к пилотам, да не романтично, по-детски - а к людям, которым всё это подвластно.
Это зелёное море тайги. Оно под крылом самолёта. Точнее, под какой-то открытой закрылкой.
Наконец-то, внутрь.
И первым делом - в кабину. Спасибо пилотам.
Спасибо.
Как без этого.
Осталось на чьём-то кресле. Листовка про безопасность, эвакуацию, салфетки. Таблетки Мезим - для желудка незаменим. Видать, было худо. Стюардесса: "В каждом рейсе кому-то худо".
Глянь в иллюминатор, полегчает. Он заместо телевизора, в нём всегда что-то показывают.
Туалет. Прилично.
Кофе.
Нос.
Ну, до свидания. Спасибо аэропорту!
Было так:
Станет вот так: