Днём хорошо остаться одной в доме прикидывающимся пустым и пошляться по прикидывающимся пустым интернету чтобы свернуться расслабленной под солнечным четвертью моего подвального окошка (когда я пишу что окошко в спальне моей - подвальное, это не гипербола и не метафора, это константация факта: четверть окошка торчит над землёй, три четверти - выходит в обложенную какой-то отражательной жестью яму; в комнате светло и если бы я была мастером и мимо окна проходила какая-нибудь маргарита то я как раз видела бы её чёрные остроконечные туфли и чулки из чёрного шёлка но тогда бы я не видела а видел - и это было бы важно, потому что я была бы мастер пусть даже никто в округе не ходит в остроконечных туфлях и в чулках из чёрного шёлка; а я могла бы купить и то и другое; купить, одеть и пробежаться мимо окна своей спальни чтобы тот я который мастер успел улыбнуться и пойти наверх открывать дверь которая никогда не закрывается ведь в этой стране не закрывают входные двери) и услышать странную слабость своего распаренного существования: кто я? что я? зачем я? отчего я колыхаюсь в тёплой вате мира вокруг? откуда этот мягкий дрожащий неслышимый звук? и попробовать уснуть чтобы тем перевести себя из разряда непонимающих где они что они и зачем они - в разряд закемеривших под полуденным солнцем под прямыми молчаливыми бравурными демонстрациями полуденного солнца в тугую скважину подвальной четверти оконного стекла - а кто-то ведь ходит, быть может, мимо, надев чёрные плотные шёлковые чулки и чёрные остроконечные туфли. С маленькими золочёнными звёздочками.