Пребывание в стоматологическом кресле навевает на меня в основном непристойные ассоциации. Сегодня оно было неожиданно долгим и смачным: четыре пломбы (час) + глубокая чистка всей пасти (ещё час). С перерывом в пятнадцать минут. Заморозка половины морды и чужие чуткие пальцы, аккуратно копающиеся в моём нутре: и я, послушно выворачивающаяся наизнанку, нужной гранью, _доверяющая_. Чужое лицо близко-близко, но встретиться глазами не удаётся: глаза смотрят в рот. Вдобавок эти люди теперь знают обо мне очень личное: скажем, что я не умею пользоваться зубной нитью, неряха, что кусочек переднего зуба у меня сколот (подралась с мальчиком в четвёртом классе, но хоть это им знать не обязательно).

Подобное _доверие_ бывает только в пароксизме соития, когда тело распахнуто доизнанки как вывернутый зонтик. Пальцы хотят мне добра, и в них острые тонкие загнутые стила. То есть я верю, истово верю что пальцы хотят мне именно добра; и поэтому подставляю свои полузамороженные дёсна металлическим жалам; не ору когда металл прихватывает кусочек мягкой губы, а послушно оттопыриваю свои брыли, и сестра меня хвалит не переставая весь час: "мы это делаем вместе". Для неё это работа, а для меня..

Уже сколько постов я оборвала до или после слов: это лишь тренировка. А сейчас не буду. Всё это лишь тренировка: чтобы смочь в свой смертный час выдохнуть -

Господь мой, в руки Твои я вверяю свою душу,
как вверяла чрево - хирургу, тело - мужчине и дёсны - стоматологу.