СМОТРИТЕ Воскресенье 28 Сентября
14:50 МОСКОВСКАЯ НЕДЕЛЯ.
Бороться и искать. Каждый год тысячи москвичей исчезают бесследно. Куда пропадают люди, если ни бытовой, ни криминальной версии исчезновения нет? И что делать, если близкий человек ушел и не вернулся?
http://www.mosnedelya.ru/
Семь дней из жизни столичного мегаполиса в программе "Московская неделя", в воскресенье, в 14:50 на канале "ТВ Центр".
http://www.mosnedelya.ru/info/about.html
http://mosnedelya.ru/reports/28092008/bezvesti.html
УШЕЛ И НЕ ВЕРНУЛСЯ
Алексей Поляков
Каждый год в Москве бесследно исчезают две тысячи человек. Рано или поздно правоохранительные органы находят только половину из них. Родственники остальных остаются один на один с неизвестностью. Куда идти? Где искать? В столице до сих пор нет даже такой элементарной вещи, как полный список всех пропавших без вести. Документы на них блуждают по инстанциям и часто теряются в чиновничьих кабинетах... По следам тех, кто ушел и не вернулся отправились наши корреспонденты.
Это случилось тринадцать лет назад. Сергей Соколов собрался, надел медальон, который приносил ему удачу и вышел из дома. И пропал.
— Это было воскресенье, и он ушел на встречу с каким-то другом и сказал "вечером вернусь". Взял только ключи от дома.
— То есть документы...?
— Никаких документов, всё лежало.
В августе этого года сообщение интерпола — ваш сын в Египте. В психиатрическом госпитале. Его нашли раздетым на одной из улиц и он смог назвать свое имя. Как человек без документов пересек несколько границ — непонятно. К бумагам, для опознания, приложили две фотографии.
— Утверждают, что вот это и вот это — один и тот же человек?
— Да, потому что это 98-ого года, когда он попал. И вот он десять лет на этой койке и лежит. А это сейчас — 2008-ого года. Он смугленький, у него голубые склеры, он симпатичный такой был. Я б хоть его... Хоть бы еще что-то было в его пользу, чтобы я его узнала. А это — совершенно посторонний мне мужчина.
Судя по документам, Интерпол знал, где находится её сын, еще в 98-ом году. Зачем российские спецслужбы "тянули" десять лет, чтобы сообщить семье важнейшую информацию - непонятно. Кстати, все эти годы мать Сергея потерпевшей официально не признавали.
Алина Соколова: "Милиция, 12-ое отделение, на Аэропорте. Прокуратура вот тут — в двух шагах. То есть на двадцать шестом троллейбусе, ну, 20 минут ехать. Когда я пришла в милицию в первый раз. Говорю: "Ой, скорее, скорее", мне ответили "Мы должны это передать в прокуратуру". Как, — я говорю, — вы это делаете. Я думала, это по электронной почте. "— Нет, это секретно, это с курьером". Я говорю: "Тут курьеру 20 минут ехать"! Полтора месяца..."
Бумажная волокита — не единственная преграда в поиске близкого человека. Реальный случай — человек пропал. Его труп нашли через несколько месяцев в морге соседнего округа, где он находился всё это время.
Сергей Степнов, президент частного детективного агентства: "То есть два округа. Соседних. А человек два месяца лежит в холодильнике. Ну, конечно, сейчас начнут мне говорить, что, вот, они получают мизерную зарплату и всё такое... Ну, не получайте её вообще тогда! Идите, работайте в другое место. Если получаете свою зарплату — так и делайте работу, как положено".
Нынешние методы поиска, уже давно малоэффективны. Это Бюро регистрации несчастных случаев. Сюда приходит справочная информация о найденных трупах и сюда же звонят родственники пропавших людей. Иногда приходится искать близких по картотеке — десятки толстых папок и тысячи жутких фотографий.
Каждый день в программу "Петровка 38" приходит 3-4 заявки на розыск. Эти ориентировки, которые нужно срочно дать в эфир. Найти информацию хотя бы об одном из десятка — большая удача. Большинство навсегда остаются "без вести пропашими".
Елена Шаповалова, главный редактор телестудии ГУВД по г. Москве: "Я не могу сказать, где могут быть люди, которые потерялись, если не из группы жертв преступления, неверных мужей, нерадивых детей. Ну, только одно предположение — инопланетяне".
Тех, кого находят без памяти на вокзалах или улицах, направляют сюда — в институт имени Сербского. Медики утверждают — внезапная амнезия — как правило, результат внешнего воздействия. Физического, химического или словесного.
Зураб Кекелидзе, заместитель директора ГНЦ социальной и судебной психиатрии им. Сербского: "Это не то,что случайно — стоял человек и на него упал кирпич, потом он случайно какие-то таблетки или какой-то раствор выпил,а потом что-то случайно услышал по радио или телевидению. Нет! Это целенаправленное воздействие на человека".
Бывает, что человек забывает не только свою биографию, но даже инстинкты. Например, не может определить чувство голода. Таким буквально по крупицам восстанавливают память. Парадоксально, но следующий этап — связь с родственниками — подчас становится еще большей проблемой. Столичные депутаты планируют создать единый центр по поиску пропавших людей. Он должен не только консультировать, но и разыскивать, а иногда и помогать материально.
Александр Семенников, депутат Мосгордумы: "То есть нельзя оставлять родственников один на один с этой бедой Вот они торкнулись в милицию. Что-то там,невнятный ответ какой-то получили и остались один на один с этой проблемой пить корвалол-валидол, дожидаясь, чем эта ситуация разрешится".
Сын Галины Макаровой пропал в конце июля. Ждать "чем ситуация разрешится" она не стала. Но вместо поддержки в трудную минуту, получила бесконечные походы по отделениям милиции, сбор документов и бессонные ночи.
Галина Макарова: "Как будто бы это просто рядовой случай, не человек. Как будто — какой-то предмет, какая-то вещь. И настолько равнодушие. Настолько мне приходилось ещё и этот барьер преодолевать. Но помощи и поддержки от этих структур ни в человеческом плане, ни в профессиональном я не получила".
А потому сегодня единственной поддержкой для людей, потерявших близких, остается их собственные вера и надежда. На то, что любимый человек всё-таки найдется.
28.09.2008
