...и, между прочим, народное творчество времен Великой Отечественной... тоже своего рода поэзия...


Ексель-моксель 3

С деревьев листья облетают, ексель-моксель,
Пришла угрюмая пора
Ребят всех в армию забрали, хулиганов,
Настала очередь моя, атамана, главаря.

И вот приходит в дом повестка, на бумажке,
очень грязной, туалетной, вся в печатях:
Явиться в райвоенкомат, с сухарями, и с вещами.

Мамаша в обморок упала, с печки на пол,
Сестра сметану пролила, в унитаз.
Скорей мамашу взад на печку,
Сестра, сметану подлижи, языком, денег стоит.

А я, молоденький парнишка, лет семнадцать,
Двадцать, тридцать, сорок с гаком,
Может, больше, может, меньше,
Подался на германский фронт, босиком.

Лежим в окопе, пули свищут,
Приходит ротный командир, дядя Вася.
Вставайте, братцы новобранцы, матерь вашу, вашу также,
Давай в атаку побегим...
Это мы еще посмотрим.

Летят по небу самолеты, бомбовозы,
кузов ржавый, бомбы тоже,
Хотят засыпать нас землей - очень грязным
черноземом с перегноем с червяками, с головой.
А я, молоденький парнишка, лет семнадцать,
Двадцать, тридцать, сорок с гаком,
Может, больше, может, меньше,
Лежу с оторванной ногой, зубы рядом,
Улыбаюсь, притворяюсь, что не мертвый.

Бежит по полю санитарка, звать Тамарка,
Может, Любка, может, Зинка, лишь бы в юбке,
Но не длинной, юбка красна, рожа тоже.
Давай тебя перевяжу, сикось-накось, грязной тряпкой,
И в санитарную машину, студебеккер, без мотора,
Без кардана, без колес,
С собою рядом положу, между трупов, чтоб не дуло,
Просто так для интереса.

Бежала по полю Аксинья, морда синя, юбка тоже.
В больших кирзовых сапогах, на босу ногу,
Сорок пятого размера, больше не было
На складе, все равно левый жмет.
За нею гнался Афанасий, нестандартный,
Весь квадратный, семь на восемь, восемь на семь.
С большим хренометром в зубах, чтобы делать
Измеренья для науки, для народа.