Ночь. Комната. Ночник. Ребенок…
Антошке было несколько месяцев. В ночной полудреме я взяла его покормить, и вдруг… Сон как рукой сняло: моя рука нащупала аномалию! Его лопатка, та, что кость, была неестественно вывернута. Скользкой змеей меня пронзил ужас: вывих!
Как ни странно, Антошка не кричал от боли, а только нудно хныкал, не находил себе места и отказывался есть. Но мы, конечно, вызвали «скорую».
Не раздевая ребенка, чтобы не причинить ему боль, доктор ощупала аномалию и тревожно покачала головой. Наши опасения подтвердились.
Дежурный врач больницы с отпечатками недосмотренных снов на небритом лице скомандовал:
– Раздевайте!
И я послушно начала разворачивать Антошку из многочисленных слоев комбинезонов и одеял. Покончив с этой задачей, перевернула сына на животик… И моему взору предстала идеально ровная спинка! О месте былого вывиха напоминало только небольшое покраснение.
– Ой, – растерянно выдавила я. – Кажется, всё само вправилось…
– Разберемся, – недоверчиво буркнул доктор. Но, осмотрев ребенка, никаких повреждений не нашел.
В полном недоумении я начала снова собирать из Антошки капусту, слой за слоем надевая на него одежки. В пучине тряпок моя рука нащупала небольшой комочек. Носочки… Носочки! Это же они, свернутые улиточкой, так бесподобно сыграли роль вывиха!
Сдерживая лавину истерического хохота, я выскочила из больницы со здоровым ребенком под мышкой. Никакого вывиха! Никаких проблем! Но остался вопрос: почему же Антошка так странно себя вел? Ответ пришел сам собой. Помните Принцессу на горошине? Может она и была сказочным персонажем, но Принц на носочках оказался абсолютно реальным.