Это цитата сообщения
Томаовсянка Оригинальное сообщениеМаксимилиан Волошин (28 мая 1877 - 11 августа 1932)
90 лет со дня кончины Максимилиана Волошина. Припоминаются
не только разные его стихотворения, но и стихи, ему посвященные (и им восхищенные): от Брюсова, Шенгели, Вс. Рождественского до, скажем, Чичибабина. Впрочем,нельзя утаить, случались и враждебные:
"Из помещичьего теста изваянный Зевес"(Хлебников).
Еще больше сочинено стихов, посвященных его Коктебелю (см. мою книжицу "Киммерийская сивилла", некогда изданную пятидесятитысячным тиражом). Вот уж человек впечатал себя в ландшафт, и никуда не деться от этого гористого величественно профиля... Революция и гражданская война, иных заставившая замолчать, "заградить уста", превратила Максимилиана Волошина из эстета в поэта.
Но сейчас я не о том. Воспоминанию моему много лет. Отмечал своё 50-летие в абхазском Гуль-Рипши Е.А. Евтушенко. Несколько дней пиршеств и на даче (которой, казалось суждено стать музеем и стоять вечно, но... через десяток лет разгромлена в ходе военных действий) и с выездом на экскурсию к археологическим достопримечательностям. Немыслимое винопитие, по ходу которого и я, набравшись духу, честно осушил поданный гигантский рог и отошёл, пошатываясь. Пляски, хоры долгожителей, драгоценные дары от иностранных издателей, от грузин и абхазов. Казахский поэт Мухтар Шаханов привез в подарок юрту... Наконец в последний день затяжных торжеств приехал Чабуа Амириджиби и подарил ящик лучшего киндзмараули. И прочитал наизусть одно волошинское стихотворение... Когда закончил, сидевший за столом рядом со мною В. Н. Соколов нервно утёр потное чело и пробормотал:
"Я всегда знал это стихотворение, но никогда не воспринимал его так..."
Суздаль да Москва не для тебя ли
По уделам землю собирали
Да тугую золотом суму?
В рундуках приданое копили
И тебя невестою растили
В расписном да тесном терему?
Не тебе ли на речных истоках
Плотник-Царь построил дом широко —
Окнами на пять земных морей?
Из невест красой да силой бранной
Не была ль ты самою желанной
Для заморских княжих сыновей?
Но тебе сыздетства были любы —
По лесам глубоких скитов срубы,
По степям кочевья без дорог,
Вольные раздолья да вериги,
Самозванцы, воры да расстриги,
Соловьиный посвист да острог.
Быть царёвой ты не захотела —
Уж такое подвернулось дело:
Враг шептал: развей да расточи,
Ты отдай казну свою богатым,
Власть — холопам, силу — супостатам,
Смердам — честь, изменникам — ключи.
Поддалась лихому подговору,
Отдалась разбойнику и вору,
Подожгла посады и хлеба,
Разорила древнее жилище
И пошла поруганной и нищей
И рабой последнего раба.
Я ль в тебя посмею бросить камень?
Осужу ль страстной и буйный пламень?
В грязь лицом тебе ль не поклонюсь,
След босой ноги благословляя, —
Ты — бездомная, гулящая, хмельная,
Во Христе юродивая Русь!
19 ноября 1917. Коктебель

90 лет назад, 11 августа 1932 года, перестало биться сердце талантливого поэта и художника Максимилиана Волошина. Последние 10 лет жизни он почти безвыездно жил в своем доме в Коктебеле. Это место пользовалось популярностью у его друзей-коллег.
Так, в июле 1932 года в гости к Волошину заехал Николай Чуковский (сын Корнея Ивановича). За несколько дней до этого у поэта случился удар.
"Макс сидел в соломенном кресле. Дышал он громко. Он заговорил со мной, но слов его я не понял - после удара он стал говорить невнятно. Одна только Марья Степановна (жена Волошина) понимала его и в течение всей нашей беседы служила нам как бы переводчиком. При всем том он был в полном сознании. Когда я сказал ему, что стихи его пойдут в "Новом мире", лицо его порозовело от радости. Снова и снова почти нечленораздельными звуками просил он меня повторять привезенную мною новость", - вспоминал Чуковский.
Спустя неделю у Волошина случился второй удар, который он уже не перенёс. "Он лежал в саду перед своим домом в раскрытом гробу. Гроб казался почти квадратным - так широк был Макс. Лицо у него было спокойное и доброе - седая борода прикрывала грудь. Мы узнали, что он завещал похоронить себя на высоком холме над морем, откуда открывался вид на всю коктебельскую долину. Гроб поставили на телегу, и маленькая процессия потянулась через накаленную солнцем степь. До подножия холма было километра три, но мы сделали гораздо больший путь, так как обогнули холм кругом - с той стороны на холм подъем был легче. И все же лошадь на холм подняться не могла, и метров двести вверх нам пришлось нести гроб на руках. Это оказалось очень трудным делом. Макс в гробу был удивительно тяжел, а мужчин среди провожающих оказалось только пятеро... Солнце жгло немилосердно, и, добравшись до вершины, мы были еле живы от усталости. Отсюда мы увидели голубовато-лиловые горы и мысы, окаймленные белой пеной прибоя, и всю просторную, налитую воздухом впадину коктебельской долины и далекий дом Волошиных с деревянной башенкой, и даже дельфинов, движущихся цепочкой через бухту. Знойный воздух звенел от треска цикад в сухой траве. Могильщики уже вырыли яму, гроб закрыли крышкой и опустили в светло-рыжую сухую глину", - делился воспоминаниями Чуковский.
И там, и здесь между рядами
Звучит один и тот же глас:
— «Кто не за нас — тот против нас!
Нет безразличных: правда с нами!»
А я стою один меж них
В ревущем пламени и дыме
И всеми силами своими
Молюсь за тех и за других.
Серия сообщений "Волошин":
Часть 1 - Волошин и Цветаева об Анри де Ренье
Часть 2 - Александр Блок. Демон
Часть 3 - Максимилиан Волошин Я мысленно вхожу в ваш кабинет
Часть 4 - Максимилиан Волошин (1877 - 1932)