Как известно, ящик «правит нами, он учит нас жить». Неудивительно поэтому, что в планах украинских властей по «украинизации всей страны», ящику отводится самое видное место. Насколько я понимаю, по принятым законам, общенациональные каналы могут транслироваться исключительно на украинском языке. Даже старые русскоязычные фильмы допускаются к демонстрации либо с дубляжом, либо, как минимум, с титрами на украинском.
Практически вся реклама, официальные и неофициальные объявления, почти все названия магазинов, развлекательных заведений, не говоря уже об государственных структурах – на украинском. И это даже в Харькове, где всего несколько раз мне довелось слышать украинский говор в обиходном общении (в Киеве – украиногласия значительно больше, в Чернигове же в бытовых разговорах часто доводилось слышать не «официальную» украинскую мову, а странную смесь русской, украинской и белорусской речи).
Такое внимание украинизации общения – не случайно. Язык – важнейший фактор национального самосознания. Показательна в этом отношении борьба здоровой части русской эмиграции за сохранение русскоязычия в быту, в Церкви, во «внутреннем» общении (эта же задача, как мне кажется, очень актуальна для и русских в современной «незалежной Украйне»). Отказ от русского языка означает неизбежную ассимиляцию.
Соответственно, заставить русских говорить, а в идеале – и думать по-украински – по сути, то же самое, что «сделать их украинцами». Отсюда насаждение украиньской мовы – начиная с австрийских владений в Западной Украине, через послереволюционную «незалежность» и совок, и закачивая Кучмой и Ющенкой – даже в тех областях, где исторически на диалекте никто не говорил.
Не новость также, что в настоящее время продолжается активная «украинизация» украинского языка. Та мова, что активно «продавливается» сегодня, сильно отличается от полтавского диалекта, взятого за основу при создании украинского литературного языка еще в XIX в., и официального укрояза в период «незалежности» 1918 г. и при Совдепе. Слова, отсутствующие в диалекте, активно замещаются не русскими (что было бы естественно, во-первых, принимая во внимание знание русского языка большей частью населения Украины, а во-вторых, как заимствование из стволового пути развития языка-прародителя – древнерусского), а из польского, и западноевропейских языков. То есть «смысл» украинского языка», как и «украинскости» вообще, по сути, - не-русскость, для «доказательства» чего не жалеют ни реальной истории, ни веры, ни традиций, ни подлинных национальных интересов.
Интересно в контексте затронутой темы и то, что замеченные мной проявления русофобии связаны именно с украинским языком. Таких прецедентов было всего несколько и только в Киеве – матери городов русских, и выражались они в том, зная русский, и даже отвечая на задаваемые вопросы, что с тобой принципиально общаются только по-украински. Реальных проблем это не создает, но «отношение» наглядно демонстрирует.