Как бы предисловие.... Этот рассказ был специально написан для моей кузины.... Она просила ей рассказать о звёздах, ну я и.....Постаралась....

С тревогой и тоской смотрели на Землю одинокие мерцающие звёзды. Они попали на небо случайно, по вине наших неопытных и рассеянных артиллеристов, которые к тому же слабо себе представляли, где находится Луна. Это не мешало им, однако, настойчиво угова-ривать посетителей побывать на естественном спутнике Земли. Бедные люди, забредавшие на полигон, наспех переоборудованный в космодром, и навсегда потерявшие дар крыльев, соглашались почти без колебаний, невзирая на печальный опыт своих предшественников. Видимо, желание первыми вступить на Луну вслед за бароном Мюнгхаузеном было слишком сильным, слишком непреодолимым.
Звёзды, тысячами расклеенные по небу, дрожали от холода и растерянности, раскачивая и без того пошатнувшийся небосвод. Они были рассыпаны по Млечному Пути и, даже прилагая неимоверные усилия, не могли отойти к обочине, когда по нему с грохотом прокатывали колесницы олимпийских богов, спускавшихся в нижние слои атмосферы.
С Земли звёзды казались жалкими и горящими искусственным, всего лишь отражённым светом. Они были безымянными неудачниками, заброшенными в чужие галактики, и, наверное, с грустью вспоминали то время, когда жили на Земле.

Тысячи глаз смотрели на меня с неба, посылая немые упрёки через миллионы километров неизвестного пространства. Конечно, им было на что досадовать: у меня под ногами была твёрдая земля, песок, галька, зелёная или уже сухая трава, болотный мох, незабудки и городская пыль. Я могла протянуть руку и дотянуться до липовых листочков, наклониться и кончиками пальцев коснуться поверхности лу-жи. Мне не нужно было напрягать слух, чтобы услышать что-нибудь, кроме тишины, напрягать зрение, чтобы увидеть вдалеке точку под названием Земля. Всё, о чём мечтали там, в других мирах, было вокруг меня и улыбалось каждой каплей бытия.
Далёкие звёзды, которые блуждали по небу, как неприкаянные, могли бы много рассказать о любви, но они были немы, и поэтому поток желающих попасть на Луну не становился менее интенсивным. Люди бежали мимо меня и не поднимали головы, чтобы посмотреть в распятую над ними вечность. Она пугала своей непреодолимостью и грозила одиночеством, которого не могли заметить те, кто жил на Земле и смотрел только себе под ноги, чтобы не оступиться.

Ночь была августовской, очень тёмной и довольно холодной. Но ради звёздного неба можно было пожертвовать и тёплым домом, и солнечным днём. Отрываясь от земли и от чего-то, бывшего летом, можно было забыть обо всём и просто парить в неведомых далях, куда уносятся мысли, когда больше нечего делать среди серых и мёртвых небоскрёбов. И нельзя решиться променять эти ночные вдохновения на реальную возможность попасть Луну, хотя современная техника позволяет это.
Люди, запасшись чемоданами, фотоаппаратами и видеокамерами, спешили туда. Однако, вместо того, чтобы разгуливать по Луне, они часами бродили по небу без цели и с некоторым страхом ждали, пока кто-нибудь снимет их оттуда, пока наконец они сами не упадут оттуда, пока не будут выгнаны из сонма небесных светил за свою поддельность и вавилонскую гордость. И у них на губах горчил вкус «звёзд по ошибке».

Ночь кончается, и там, где смыкаются небо и земля, где проходит черта под названием «горизонт», уже розовеют робкие солнечные лучи. Они возвещают о наступлении нового дня и возвращают в колыбель повседневных дел.
Редкие пешеходы подползают к метро и к остановкам городского транспорта, а в кювете сотнями гаснут упавшие с неба звёзды.