Если не испытывать почти фанатичное уважение к семейственности этого человека, именно к его ощущению семьи и любимой женщины, дочери и очага, можно влюбиться в баритональный тенор его персоны.
В расставленных ставнях моего кабинета огромная, круглая, как резиновый мячик, прохладная и легкая весна. Давящие ощущение несвободы заставляет немного чиркать в контрактах исправления и разбирать корреспонденцию.
Остальное не поддается обузданию мыслью и рвется наружу, вызывая смех.
Получается, что, не смотря на меркантильность мира и неспособность собственную искренне теперь удивляться и безвозмездно любить, ты совершенно счастлив, видя, что есть в принципе долгое взаимопонимание между людьми, которое не кончается тогда, когда угасают страсти. И есть что-то, в чем нет сомнения, и потребность видеть друг друга каждый день, и слышать каждый час. Не фанатичная, но тихая и ненавязчивая.

Я все скучаю по прошлой весне, дружной и слаженной в плане труда и целей. И как отголосок, старый дряхлый друг высвистывает в телефон смешное. Многим людям не дано повзрослеть ни к 30, ни к 40. Я сегодня не уверена, что это плохо.

Мир огибает меня как трамвайные пути дерево, и я на все смотрю со стороны. Я от всего в стороне. И это не может не помогать в объективности оценок.

Хочется в лес. Надолго, большой компанией, со скарбом и музыкальными инструментами.