В печке весело потрескивали сосновые и еловые поленья. За замороженным окошком искрился белый чистый снег. Голубое северное мартовское небо опиралась на горные хребты. Суровые и древние, они равнодушно наблюдали за суетящимися у их подножья и склонах лыжниках. Тех, кто относился к ним слишком пренебрежительно, они навечно оставляли в этих краях. И только самодельные памятники на перевалах с именами погибших в лавинах напоминали об этих нарушителях спокойствия.
Пока мои друзья по клубу горного туризма «Эдельвейс» тренировались в прохождение сложных участков на склонах Черной горы, я дежурил в «базовом лагере». Так мы называли КСС (контрольно-спасательная станция, несколько деревянных домиков с нарами и печками, в одном из них круглосуточно дежурят спасатели МЧС - прим. авт.). Если они не вернуться к определенному часу вечером, то я, накинув «пуховку» (теплая куртка - прим. авт.) и нацепив на голову фонарик «циклоп», вылезу на улицу. Хотя лениво вылезать из теплого помещения на мороз. Тридцать метров по пробитой в сугробах тропе к домику, где дежурят двое спасателей МЧС. Лаконичный доклад о ЧП. А затем, с кем-нибудь из них, я пойду в район тренировки и уже по ситуации будем решать, что делать...
Аналогичным способом поступали наши соседи по домику - группа туристов из Москвы. Все уехали на лыжную «прогулку» на озеро, оставив на КСС дежурного. В случае, если группа не вернется до контрольного срока, то он будет действовать по аналогичному сценарию.
У них это первый поход в зимние Хибины, но к вопросам обеспечения безопасности они отнеслись серьезнее, чем те, кто ходит сюда регулярно. С руководителями этой группы - Михаилом и Виктором, я познакомился лет пять назад в турклубе водников «Нептун». Они решили осваивать байдарку и катамаран из-за того, что хотелось просто ходить в походы. А я - из-за своей подруги, которая обожала водную стихию. Мне-то больше нравились горы.
Ребята поняли, что прохождение порогов их не вдохновляет. В тренировочный поход на майские праздники они не пошли, а потом вообще перестали появляться в клубе. Я тоже прозанимался там недолго. Сходил в летний водный поход на Кавказ, «сцепился» с инструктором по поводу тактики горных походов. После этого я там появлялся только зимой, что бы походить в лыжные походы в выходные дни. Просто наши десятикилометровые кроссы по дорожкам парка раз в неделю в «Эдельвейсе» - детская забава по сравнению с тем, как бегали они на лыжах и с рюкзаками по целине.
А еще на КСС поселилась группа из Питера. Вернее, ее половина - три человека (остальные должны приехать завтра и тогда группа уйдет на маршрут). Их руководитель Станислав и парочка влюбленных, уединившихся в соседнем домике. С утра я пригласил его в гости на чай, хотелось послушать про зимние лыжные походы. С ним я знаком года три, правда, общались только в «виртуальном» мире, а в реале встретились только сейчас.
Михаил, Станислав и я сидим за столом, сколоченным из потемневших досок и отполированных многочисленными туристами (их автографы украшали все стены и даже потолок) приюта, пьем крепкий травяной чай (я специально привез его пакет - как раз для таких посиделок) и вспоминаем прошлое:
-... на следующее лето я не пошел с «Нептуном». В июле женился на Марине, а в августе в качестве свадебного путешествия устроили горно-водный поход на Урал. Там еще пошел Гоша - геодезист с Ириной. Она, правда, холод не любила, но в очередной раз на Кавказ - ей не хотелось, - продолжил рассказ я.
-Ирина - это инструктор? Так она должна была отделение НТП (начальная туристская подготовка - прим. авт.) вести как стажер, - удивился Михаил.
-Должна, но зимой у нее не было своего отделения, да и она хотела идти в «связке» Гошей, а он до последнего не знал, будет у него отпуск летом или нет. Я не хотел идти с СТП (средняя туристская подготовка - прим. авт.) принципиально, а Марина без меня. Вот так мы оказались вчетвером. В апреле-мае ремонтировали баллоны для катамарана, не зная, пойдем мы или нет.
-А если бы Гоша не пошел, то тогда что? - внезапно в наш разговор включился молчавший до этого Стас Видимо ответ на этот вопрос был для него важен.
-Пошли бы вдвоем. Выбрали бы менее сложный маршрут или в Хибины в пеший поход, - буднично, как само собой разумеющиеся, ответил я. - Летом здесь можно спокойно ходить и в одиночку. Зимой я бы в одиночку не рисковал, а вдвоем. В Маришке я уверен, как в самом себе. Случись что со мною, она бы всегда выйдет к людям. Хотя тогда, а тем более сейчас, я стараюсь лишний раз не рисковать. Не хочу, что бы она осталась вдовой, а сын рос без отца. Поэтому я сейчас здесь, в относительно безопасном месте, а не на Кавказе.
Мы помолчали несколько минут. Затем Стас внезапно произнес:
-Знаете, мужики, для меня Хибины - это место, где можно проверить свое отношение к другому человеку. Я имею ввиду подругу. С теми, кого я считал своими друзьями, ими и они остались, готовые стоять до конца за меня, как и я за них. Все они сейчас здесь. Остальные, с кем я ходил летом, хорошие ребята, но я бы с ними не пошел в «соло» (поход вдвоем - прим. авт.), да и на зимний «выход» не взял. Кто-то из них летом «сломался» на маршруте. Кто-то, наоборот, спасал только себя. А кто-то... Собственно речь не о них, а о подруге. Были у меня романы на «выходах» и с невестой ходил, ну и что. Расставались после возвращения или просто оставались друзьями. Здесь за неделю о человеке можно узнать то, чего не узнаешь за год семейной жизни. У меня в Питере осталась подруга. Просто я ее боюсь потерять после возвращения. Поэтому для нее решил я остаться «цивильным» городским жителем.
Михаил задумчиво поглядел на закопченный потолок, помолчал, собираясь с мыслями и неторопливо начал говорить, взвешивая каждое слово:
-Знаешь, у меня аналогичная ситуация...,
Наш разговор, а вернее его монолог, который мы прерывали иногда вопросами, продолжался несколько часов. Вместе с Михаилом мы пережили то, что произошло с ним в этих местах летом.
Когда я вернулся из Хибин домой и рассказал Маришке эту историю, то она предложила изложить ее на бумаге, что я и сделал. Изменил имена героев и большинство географических названий, «отредактировал» биографии персонажей, убрал незначительные эпизоды и добавил случаи из других походов.
После того, как я проделал эти операции, я прислал получившуюся рукопись «Михаилу» и «Виктору» и попросил их внести необходимую правку. Они с удовольствием откликнулись на мою просьбу, дописав то, о чем не рассказал «Михаил» на КСС.
Насколько получившиеся история отличается от того, что было на самом деле? Когда я задал этот вопрос «Михаилу», то он ответил так: «те, кто там был - поймут о чем идет речь, а остальные...». Для них - «Хибинский марафон».