http://www.zerkalo-nedeli.com/nn/show/500/46894

"— В одном из ваших интервью журналист сказал, что в Турции ходят слухи, якобы ваш успех на Западе вызван тем, что у вас есть родственники в Штатах. А вы ответили, что это очень по-турецки, очень провинциально. Что для вас «провинциальность»?

— Недавно я написал свой первый и, как я люблю шутить, последний политический роман. Политический означает, что все главные действующие лица заангажированы в политику, сюжет — сознательно политический. Но была одна проблема: политический роман уже давно устарел. Соответственно мне пришлось писать новый, экспериментальный, постмодерный роман, у которого должен быть блеск и шарм. И одной из главных тем этого романа была провинциальность. Ибо для меня, в сущности, это не плохое слово, а огромная тема. Во-первых, это печаль осознания: история мира, цивилизаций делается в ином месте. Там происходят события, о которых потом сообщают новости. И все, что тебе остается, — принимать эти новости. Ты — не игрок, не борец. Даже история твоего ремесла, скажем, романа или литературы вообще, решается великими людьми в Нью-Йорке, Лондоне или Париже. А к тебе даже информация об этом доходит с опозданием. Эта ситуация страшно меня злила: во-первых, я сердился на своих провинциальных сограждан, которых эта ситуация не волновала и которые гордились своим национальным уровнем. А во-вторых, я сердился на этих типов в Нью-Йорке, которые получают удовольствие от того, что правят миром, определяя его литературные вкусы. В моем политическом романе, который называется «Снег», я драматизирую эту ситуацию. Например, я написал о том, что до сих пор сталкиваюсь с этой проблемой. Когда мой роман прорецензируют в «мировых столицах», там напишут «этот турецкий, мусульманский писатель». И все мои герои и общечеловеческие проблемы, о которых я говорю, будут втискиваться в шаблон этнических проблем. Моя человечность определяется моей национальностью. Но это очень относительно: у каждого человека есть национальность! Тем не менее миром правит Запад, и поэтому вне его границ начинается «этнический мир». И, в сущности, гуманность моих персонажей определяется Западом. Если, скажем, американец Пол Остер напишет любовный роман, это будет роман об общечеловеческой природе любви. Если любовный роман напишу я, это будет роман о проблемах турецкой или исламской культуры. Здесь снова происходит зажатие в тиски провинциализма, против чего я пытаюсь бороться. Следовательно, для меня провинциализм — это сознательное или несознательное состояние, когда история делается где-то в другом месте, а ты — просто вне границ истории. Или чеховское «В Москву! В Москву!» — жизнь происходит где угодно, только не здесь. Впрочем, это не так, просто должны быть глаза, смелость, креативность, чтобы видеть".