некоторые вот развлечения. хуже старого, но тоже хлеб. нравится только если очень местами.

объединены едиными образами, персонажами, идеями - и вообще вроде одного цикла и даже одного стихотвореньица...



Лето.


Сплетни и чувства сплетали конечности
Плети искусства сгибали тела
В свете божественной бесчеловечности
В воздухе, приторном, как пастила

Бешенства щебет послышался где-то,
Просто послышался – будто мутит.
Просто на улицы выплыло лето,
Жёлтою массой нависло и спит.

С позеленевшими вдруг лепестками
Розы без имени курят гашиш
И увлекаются лишь оригами
А за Парижем не видят Париж

Лето. Наверное, просто усталость
Метеорологов и колдунов,
Все мы устали, и самую малость
Духи устали камней-валунов.

Это тепло – негативное поле,
Но приносящее радость и смех
Так превращает великая воля
Минусы каждого в плюсы для всех

Жёлтые стены и красные лица,
Яркая жизнь и далёкая смерть.
Лёгкие люди, как будто бы птицы,
Но утерявшие всякую жердь.

Лето – когда положение зыбко,
А под окном расцвели лопухи
Женщины рады, не выбрав с улыбкой
Души и духов, а выбрав духи

Каждый, имеющий мыло с верёвкой
Будет приравнен к попавшему в сеть,
Но обладая умом и сноровкой,
Должен с собою их каждый иметь.

Вновь парадокс, словно радуга, тает
В вечной и странной, как мир, синеве,
Что парадокс снова не оправдает,
А сквозь жару разнесёт по Неве.




На небе том...

На небе сорок тысяч лун,
Но это слишком мало
На небе том Мао Дзедун
Объединился с дао

На небе том пигмеев вождь,
Переплывавший реки,
Внезапно превратился в дождь,
Нежданный для букмекеров.

Гвоздями к облакам прибит,
Изображавший солнце
Хрущёв, пострижен и побрит,
Сияет для японцев



Междометие.

Вселенные сущие в гуще миров
Не более, чем полумеры.
Их доят нещадно, как будто коров,
Буддисты, баптисты, шумеры.
Ты будешь мой Тибр, а я твой Евфрат,
Течём мы потоками мыслей
Медведя его человеческий брат
С сестрою жестоко загрызли.
Я узкий весь день, как стеклянный сосуд,
Широкий, как жидкость в сосуде,
Ведь люди любую культуру спасут,
Но только не нужную людям.
Я храм основал Лао Цзы и Пэй Мэю,
Любителю едкого смеха.
Идите вы на, я пою, как умею.
Я в Перу случайно уехал.
Очищены истины наполовину,
Похожи они на фисташки.
Оленя они превратят в оленину,
А шашки в японские шашки.
Я был молодой и эмоциональный
Не только для круговорота
Веществ аппаратом орально - анальным
Я мнил человека за что-то.
Но был ли я прав? Ведь, наверное, был.
Евфрат тёк как будто на воле
В те дни, когда я неосознанно плыл
К пока что несыгранной роли.
Свобода – лишь фарш для безумных речей,
Фантом, иллюзорный мираж
Она существует, но будет ничьей.
Она не нужна. Шагом марш!
А счастье? Зачем тебе эта обуза?
От счастья - смертельные раны
Мне в душу плюёт обозлённая муза,
Которая хочет нирваны.
Мой друг практикует счастливые будни,
Мой Тибр практикует течение
А я практикую моральные студни
И им придаю я значение.
Ты можешь назвать их традицией предков
Иль ценностной лестницей Будды,
Которому выслали чёрную метку
По почте фанаты фастфуда.
Ты можешь дрожать вместо них, если хочешь
И если хватает терпенья
Тебя отличить можно будет от прочих
Отсутствием псевдоуменья
Казаться спокойным, как спелая вишня,
Но хамелеоном-виверной.
Я странник как будто бы даже не лишний
Во мраке всей этой таверны.
Вселенской двумерной таверны…


"Встретишь Будду - убей Будду..."

МакДональд Рональд - это Будда,
Познавший символы фастфуда.
Монахи сыты и обуты -
Вот так сложились атрибуты.

Великий Кормчий - это Будда
Вернуть придётся небу ссуду:
Переодевшись Лао Цзы,
Уйти на дно реки Янцзы.

Иуда - это тоже Будда
Из никуда и в ниоткуда
Против теченья естества
Несёт свой крест. Грустит листва.

Деревья также в чём-то Будда,
Вишнёвый плод, бамбук, посуда
Из глины, рис, вязанка дров
Мы дети сына всех основ.

Где мята, сакура, черешня,
Он левитирует неспешно,
Печально открывая чакры,
Он микро превращает в макро