У меня снова есть Нау.

Я ломал стекло, как шоколад, в руке,
Я резал эти пальцы, за то, что они
Не могут прикоснуться к тебе...
Я смотрел в эти лица и не мог им простить,
Того, что у них нет тебя,
И они могут жить...


Я соскучилась по нему. Когда все хорошо, он как снег лунной ночью.
А когда все плохо, он как дождь, барабанящий по оконному стеклу уходящего в будущее поезда. Он смывает прошлое, отпускает его в наутиловское небо над наутиловским морем, и дает тебе смутную, циничную, но надежду.
Грустные, очень искренние, глубокие стихи Игоря Кормильцева (умершего 3 февраля сего года в Лондоне) и хриплый голос Вячеслава Бутусова - сочетание, которое создает тот выстрел, который подчиняет твой моск.


Мы должны быть внимательней в выборе слов;
Оставь безнадежных больных.
Ты не вылечишь мир, и в этом все дело.
Пусть спасет лишь того, кого можно спасти,
Спасет лишь того, кого можно спасти...

Нау обязателен к прослушиванию каждому рокеру. И просто. Каждому.
У него много всякой... фигни есть, безусловно, но есть песни, без которых мне сложно представить свою жизнь. А это что-то да значит.


Но если ты опаздаешь
Хотя бы на миг
Стекла треснут, как лед,
И на пол упадет
Снежно-белый старик...

Обреченность, цинизм, боль, - здесь есть все. Дыхание жизни. Дыхание смерти. Свет, льющийся из твоих динамиков. Свет, обрекающий слушать их снова, и снова, и снова...


Если нет отца, он все-таки есть.
Я не знаю, как Он выбирает невест,
Я не знаю, как Он выбирает детей,
Я боюсь лишь того, что он выбрал меня...

И то, что проскальзывает между строк - неуловимой нитью - заставляет задумываться.
Такой и должна быть музыка.